Читать книгу - "Сектор обстрела - Игорь Моисеенко"

— Ах ты, сука! — удивлению Шамиля не было предела. Моджахед, совсем неожиданно, появился совсем из-за другого камня.

Они еще попытались несколькими выстрелами срезать душмана. Но в движущуюся мишень попасть особенно сложно. Тем более, что афганец, хотя и раненный, петлял как заяц. С фантастической ловкостью он взлетел на валун, который торчал у самого обрыва, сделал по нему два шага и прыгнул с него на берег. Старостенок с Магомедом еще боролись с течением еще только на середине Кабула. Богдан бросился к БМП.

— Мася, мочи его! — заорал Белоград на бегу.

Маслевич только заметался по машине. Белоград взлетел на борт, вырвал у Маслевича винтовку и оттолкнул бойца в сторону…

…Затвор, наконец, подался. Еще один удар, и проклятая железка отскочила в крайнее положение. Сквозь в шум в голове он услышал, как из патронника с тонким металлическим звоном вылетела гильза. Мгновенно Равиль вернул затвор в «боевое»…

…"Хвала Аллаху! Кажется, больше не стреляют, — но Орхан знал, что расслабляться еще рано. — Может с того берега здесь меня не видно?" Трещина между скалами оказалась совсем близко. До нее оставался еще один рывок. Но силы уже покидали его. Он уже полз к расщелине на четвереньках, опираясь на связанные вместе запястья…

Цель Богдан нашел быстро. Оптика снайперского прицела послушно приблизила другой берег реки: афганец, оставляя за собой кровавый след, полз уже на четвереньках. "Ща мы тебе шкрябки твои подрубим, слегонца", — Богдан постарался успокоить дрожь, подвел прицел к руке афганца, чуть повыше локтя, и приготовился нажать на спусковой крючок. Ему нужен был момент, когда афганец перенесет центр тяжести на руки…

…Туман в глазах еще не развеялся, но он видел: на башне БМП застыл с винтовкой Воин. Стрельбу шурави прекратили, как по команде. Они явно доверяли своему Воину. Равиль попытался задержать дыхание. Мир снова зашатался и поплыл перед глазами. Равиль постарался навести прицел хотя бы на башню БМП, хотя бы на машину. Сейчас, как никогда нужна была его меткость. Но Всевышний будто отвернулся от него и от Орхана. Он еще раз поймал в прорезь прицела башню и нажал на курок…

…Камень под рукой взорвался тысячей осколков. Орхан свалился лицом в песок. Дикая, невыносимая боль обожгла запястья, пронзила плечи, пронеслась в шею и, словно раскаленная игла, проткнула сознание. Не в силах справиться с ней, он заорал во всю глотку…

…Отдачи Равиль не почувствовал. Проклятый ППШ молчал. Он еще не успел понять, что автомат отказал, как до его слуха докатился звук выстрела с башни БМП.

…Отдача отшвырнула прицел вверх. Богдан успел вернуть оптику к точке прицеливания, когда афганец, обливаясь кровью, уже качался в туче пыли и песка.

…Он бы орал от отчаяния. Он бы орал, чтобы отвлечь шурави, но пересохшее горло заклинило еще, когда он выбирался из-под обломков. Стучать автоматом о камень было глупо. Равиль бросил бесполезное оружие и схватился за бинокль…

…Вместе с болью его охватил животный ужас. На песке, прямо перед глазами, еще кровоточили его отчего-то мгновенно почерневшие пальцы. С ладоней на обрывке кожи свисал, обливаясь кровью из обрубков только один…

…Только теперь Богдан слегка успокоился: "Теперь ползи на хвосте, собака…"

— Ты пристреливал ее, Масленок? — совсем буднично, будто на полигоне, спросил Белоград. — Я ж не туда целился…

Маслевич, похоже, и не знал, что оружие пристреливают.

Богдан, уже вполне осознанно, оглядел русло реки. Магомед уже по пояс в воде обходил валуны у противоположного берега. Старостенок отставал на несколько метров. А Рустам с Юсуфом застыли как истуканы рядом с гусянкой.

Белоград снова направил ствол на афганца. В прицеле замелькали в лучах полуденного солнца ярко-красные, будто политые кровью, скалы. Только сейчас, пока наводил оптику на цель, он заметил: куда стремился афганец. Расщелина была всего-то в нескольких шагах от него. "Д…дааа… Еще чуть-чуть и ушел бы Жак Паганель", — проворчал Богдан неразборчиво и повел ствол дальше, на мишень…

…Равиль мог только рычать от гнева и беспомощности. Брат, казалось, уже справился с болью. Ему показалось, что Орхан даже приподнялся на корточки: "Дай ему силы, Всевышний".

…Расщелина была совсем близко. До нее оставался еще один рывок. Но доползти до него он уже не смог бы. "Верни мне силу, Всемогущий! Всю твою силу я отдам борьбе с кяфирами! Мы же еще нужны тебе здесь! Верни мне силу, Всемогущий!" — взвыло где-то в душе.

…Белоград глазам своим не поверил: "Откуда ж ты такой живучий, географ?" Душман явно собирал свои обрубки в кучу. Богдан навел перекрестие прицела на нижнюю часть позвоночника афганца и устроил поудобнее палец на спусковом крючке.

…"Ползти он уже не сможет. Для этого нужно иметь хотя бы руки", — пронеслось на грани отчаяния в голове у Равиля. Явно из последних сил, Орхан подтянул под себя ноги, оперся о колени связанными руками и, шатаясь, как пьяный выпрямился. Еще через несколько секунд, он поймал равновесие и сделал первый шаг. Затем второй, более уверенный третий. Ему оставалось только упасть в ту трещину между скалами. "Ее не так уж и просто отыскать. Там он отлежится и уползет", — Равиль уже не знал радоваться или плакать. С последним шагом, Орхан бросился к скале всем телом…

…Больше ждать было нельзя — «географ» явно уходил. И кто знает, что там за этой расщелиной и сколько еще сил у этого афганца. Белоград нажал на курок…

…Адская сила ворвалась к нему под лопатку и впечатала тело в камень. Пуля разорвалась в легких, в одно мгновение растерзала сердце и расшвыряла грудную клетку во все стороны. Боль еще отозвалась последней конвульсией в мозге. Через секунду, безжизненное тело Орхана, оставляя за собой кровавый след на камне, сползло в песок.

…У Равиля все поплыло в глазах. Сил у него не осталось.

…Кузнецов отобрал у сержанта винтовку и отстегнул уже пустой магазин. Тогда ротный оттянул затвор и извлек из патронника последний патрон. На головке пули красовалась черная с красным полоса.

Кузнецов, в сердцах, выругался:

— Разрывной, твою, нехай, Белограда мать…