Читать книгу - "Легенды «Вымпела». Разведка специального назначения - Валерий Юрьевич Киселёв"

специфическими знаниями. А этот полковник – человек-профессионал. Чего только стоит его самозахватывающаяся поездная мина, которую он применил в Испании, выведя из строя необходимый для «франкистов» железнодорожный тоннель более, чем на семь суток[24]. Сталин о Старинове знал всё. Из глубины своего кабинета он внимательно изучал этого человека. Он знал даже то, что на него уже неоднократно писали представления на высшую награду, и знал, что до Президиума Верховного Совета СССР эти представления ни разу не дошли[25]… Но – в эти «процессы» не вмешивался…

– Товарищ «Рудольфо»[26]… – прервал Сталин Старинова на полуслове. «Надо же – он даже знает мой испанский псевдоним», – мелькнуло в голове у полковника. – Как вы думаете, подразделение диверсантов-разведчиков, которое призвано ну, например, решить очень серьёзную задачу в тылу противника, в очень глубоком тылу, для исхода войны – имеет стратегическое, оперативное или тактическое значение?

Старинов даже вздрогнул от неожиданности такого вопроса. Дело в том, что Илья Григорьевич последние несколько месяцев именно об этом и думал, находясь на различных направлениях фронта. Да, он больше сейчас занимался подготовкой всяческих взрывных устройств, противопоездных мин, тактикой «рельсовой войны», тактикой противодействия наших партизан карательным подразделениям вермахта, но… думал он о спецподразделениях разведчиков. Они, эти подразделения, по убеждению полковника, должны были после соответствующей подготовки выполнять задачи и оперативные, и тактические, и даже – стратегические. Партизаны – это хорошо, патриотично, но… это – не профессионалы. В войне основную нагрузку несут профессионально подготовленные люди, и только они смогут выполнять самые сложные задачи.

Старинов был уверен, что при создании подобных подразделений наряду с такими войсками, как мощные танковые подразделения и авиация… специальные диверсионные войска (тогда другого названия ещё не было) могут стать даже подразделениями стратегического назначения…

Поэтому он сказал:

– Я считаю, вплоть до стратегического значения. Несомненно, если в распоряжении командующего фронтом будут такие силы, он сможет решать оперативные и тактические задачи.

– Вы не переоцениваете роль подразделения разведчиков? – спросил Сталин, опять внимательно вглядываясь в лицо полковника… Старинов молчал, чувствуя, что это всего лишь часть вопроса… – Может ли группа диверсантов-людей быть опаснее мощной бомбы или эсминца, атакующего береговые укрепления? Даже наши «Катюши» уничтожают целые площади с врагами и далеко за линией фронта… А тут – всего несколько человек с автоматами… Ну, товарищ полковник, я ещё соглашусь, что разведчик нелегал или агент влияния может решать очень серьёзные задачи. А чтобы разведчики-диверсанты решали стратегические задачи…

– Товарищ Сталин, – уловив, что хозяин кабинета остановился, полковник продолжил: – Я не имею в виду подразделение прифронтовой разведки. Эти офицеры и солдаты каждый день рискуют жизнями, переходя линию фронта, «таскают языков» и дают в основном информацию для командования местного масштаба: где и как расположена линия обороны… И только иногда – тактического значения: какие новые подразделения противника прибывают на фронт и так далее. Чем дальше разведчики уходят за линию фронта, тем информация, которую они собирают, становится обширнее. Это – во-первых. Во-вторых, о подборе и подготовке таких разведчиков. Сегодня в прифронтовую разведку отбираются обычные, просто уже повоевавшие солдаты. Да, это мужественные, смелые люди, имеющие опыт выживать на войне, физически сильные, но… не более того. Для разведчиков-диверсантов необходимы дополнительные специальные знания. И готовить их надо отдельно и целенаправленно. В тылу противника или, тем более, в стране противника это должны быть люди, знающие язык и умеющие вести оперативную работу. И, в-третьих, задачи, которые им будут ставиться, – стратегические. От уничтожения определённых объектов и некоторых лиц будет зависеть исход войны или, как минимум, сам ход боевых действий, – тогда такие подразделения превращаются в стратегические. Это должны быть подразделения разведки специального назначения. Своеобразное знамя, стяг советских войск. Самые подготовленные, самые преданные и самые лучшие… – Полковник замолк, переводя от напряжения дыхание.

– У нас ведётся такая работа, – заговорил Сталин, – товарищи Берия и Абакумов[27] докладывают, что такие группы постоянно забрасываются в тыл противника… В чём ваши будут другими?

– Я хочу сказать только о том, что таких групп мало, и при изменении общей доктрины ВС они должны стать стратегической силой, и готовить их надо более тщательно. Да, они такие же. Но – они другие! Сейчас отбираются спортсмены, которых учат стрелять и взрывать. Большая часть этих отрядов выживает от нескольких дней до нескольких недель. А наши должны быть подготовлены так, чтобы выживали в любых самых сложных условиях. Они будут незаметны для всех, потому что владеют приёмами оперативной маскировки и знанием специальной разведывательной науки. По сути, это не должны быть офицеры с боевыми навыками, – это должны быть оперработники с умением боевых офицеров. Главное оружие этих людей – это знания, опыт и интеллект.

Сегодняшняя война – это не только мощь и сила техники и мудрость полководца, но и – знания и находчивость солдат. Если солдат найдёт выход из затруднительного положения, то он принесёт славу и полководцу…

– Изменение доктрины? – спросил Главнокомандующий.

– Некоторые дополнения к доктрине… – сказал полковник.

– Я разрешу вам попробовать сделать это на примере экспериментального подразделения, – сказал Сталин. – Подберите и подготовьте людей. Пусть это будет самый боеспособный и неуловимый отряд, которому любая задача будет под силу. Пусть это будет отряд будущего. Каждый из офицеров должен знать и уметь всё. Я согласен, что интеллект – это главное оружие такого отряда. Как вы говорите: «Знамя будущих войск»? Хорошо… Этот стяг мы должны водрузить во всём мире… ну – это позднее, а первоначально – на могиле гитлеровского фашизма. И мы переломим хребет этой гадине! – резанул хозяин кабинета последнюю фразу.

Сталин встал из-за своего стола. Встал следом за ним и Старинов. Подойдя к полковнику, вождь взял его под руку и, будто бы прогуливаясь, повёл к входной двери. Кабинет был огромный, а шли они очень медленно… за это время Сталин успел сказать:

– Для всех вы будете продолжать работу, которой занимаетесь в организации штабов партизанского движения и «рельсовой войной». Но начните готовить отряд. На полный цикл вместе с подбором могу дать только… семь месяцев. Берия выделит вам человека от государственной безопасности. Вашего куратора. Замыкаться будете на него. Об этой работе никому больше не говорите… Желаю всего хорошего.

Сталин повернулся и пошёл к своему рабочему столу. Старинов вышел в приёмную, где Поскрёбышев вернул полковнику его папку, сказав при этом:

– Мне поручено организовать вашу встречу с комиссаром госбезопасности товарищем Абакумовым. Вот адрес, где он сейчас находится, машина ждёт внизу у подъезда, – и, как бы подражая Сталину, произнёс:

– Желаю всего хорошего.

* * *

Началась кропотливая работа