Читать книгу - "Правый пеленг - Иван Черных"

– Так разрешите по цели отработать? – уточнил свою просьбу Александр.

Казаринов с ответом не торопился, наверное, спрашивал у штурмана, сколько еще лететь до цели, а возможно, раздумывал. Наконец переспросил:

– На одном идешь?

– На одном. Но тянет хорошо.

– Разрешаю. Только не отставай. Сними нагрузку триммером.

– Командир, внизу колонна автомашин, может, жахнем? – предложил штурман.

Туманов посмотрел вниз – грузовики, штук десять, большинство крытые. Пылят от линии фронта.

– Наверное, раненых увозят, – высказал Александр предположение.

– А наших они не жалеют…

Нога уже ныла от напряжения, стала подрагивать. Александр перенес правую – вправо жать не придется – и нажал ею на педаль, давая отдохнуть левой.

Впереди показалось небольшое село с вытянутыми вдоль шоссе домиками. Именно по этому шоссе, как доложила разведка, движется танковая колонна Клейста. Где она сейчас, не свернула ли, не застряла ли где-нибудь?

– Приготовиться к атаке! – передал ведущий.

«Где, кого он увидел?» – недоумевал Александр, всматриваясь в пустынную ленту шоссе. Повел взглядом по селу и почти сразу наткнулся на темно-зеленые, с хоботами орудий коробки, приткнувшиеся к домам, в тенечек, и под кроны деревьев. А чуть подальше, за селом, на опушке леса их стояло не менее сотни. Фашисты, похоже, и предположить не могли, что их атакуют здесь советские бомбардировщики, по сведениям Геббельса, уничтоженные в первый день войны.

Танкисты, даже услышав гул самолетов, не проявили беспокойства, продолжали беспечно заправлять танки топливом, а некоторые заправлялись сами, расположившись в холодке под деревьями. Но слишком низко летели самолеты, чтобы не увидеть на их крыльях красные звезды.

Зенитки открыли огонь. Звено Казаринова успело проскочить заградительную стенку, вторая же тройка оказалась в самом центре разрывов, и бомбардировщик Захарова задымил.

Туманов был ниже ведущего метров на двести и хорошо видел, как командир звена пытался сбить скольжением пламя, но открытые бомболюки сильно тормозили и создавали завихрение, способствующее раздуванию пожара: шлейф дыма увеличивался и густел.

– На боевом!

– Хорошо, командир. Так и держи вдоль опушки. Бросаю все, серией.

– Давай! – тоже крикнул Александр, стараясь заглушить грохот разрывов. Бомбардировщик будто встрепенулся, освободившись от тысячекилограммового груза, и мотор, казалось, запел звонче, голосистее.

– Порядок, командир, – констатировал штурман. – В самую гущу врезали. Долго фрицы нас помнить будут. – Вдруг осекся и совсем другим голосом попросил: – Уходи, Саша. Быстрее!

Все произошло так неожиданно и стремительно, что, казалось, парализовало даже фашистов: стрельба зениток на какой-то миг смолкла, и все вокруг стихло, если не считать гула уходящих от трагического места самолетов да догорающих там танков.

Но это только казалось…

– Сзади сверху «мессершмитты»! – крикнул стрелок-радист.

Так вот почему прекратили огонь зенитки! Теперь дело продолжат истребители.

Александр крутанул баранку влево и изо всей силы нажал на левую педаль – при любых атаках маневрировать резко он мог только влево – вправо машина опрокинется.

«Мессершмитты» пронеслись вперед, к тройке Казаринова. Восемь штук. Звено ведущего встретило их дружным огнем: со всех трех бомбардировщиков сверкнули трассы. Ударили и истребители. Кто кого подбил, Александру досмотреть не удалось.

– Четверка справа, атакует нас! – доложил Рыбин.

Справа – это уже хуже, туда быстро не отвернешь, да надо, иначе «мессершмитты» прошьют без особого труда. Александр лишь ослабил левую педаль – и бомбардировщик повел носом вправо. Тут же с обеих сторон сверкнули трассы. Фашисты промахнулись и метнулись за самолетом Гордецкого, который подтягивался к тройке Казаринова.

– Еще вправо! – скомандовал Рыбин.

«Фашистские летчики заметили, что правый винт не работает, – догадался Александр, – атакуют только справа… Хотя бы перетянуть линию фронта…»

Он все-таки сманеврировал, и фашистские летчики снова промахнулись. Зато Рыбин оказался молодцом: изловчился и распорол брюхо одному «мессершмитту». Истребитель смрадно задымил, перевернулся через крыло и рухнул вниз.

Меткая очередь Рыбина разозлила фашистов: вокруг подбитого бомбардировщика закружили четыре «мессера». Иван Гайда стрелял все короче и реже – берег патроны, – а потом и совсем замолчал. И тут же по обшивке бомбардировщика хлестко ударило.

– Командир, ра… – Голос Рыбина заглушил треск разламывающейся машины. Бомбардировщик клюнул носом. Александр хватил на себя штурвал, но он подался без всякого усилия – самолет был неуправляем. Земля со свистом понеслась навстречу.

– Прыгайте! Всем прыгать! – крикнул Александр по СПУ.