Читать книгу - "Драгунский секрет - Дмитрий Линчевский"

— Ты где пропадаешь? — прервал его раздумья подбежавший Стас. — Я тебя уже везде обыскался.

— Что за срочность?

— Собирайся, нас в Моздок посылают.

— Зачем?

— Довооружиться, амуницию разную получить.

— Почему нас?

— Откуда я знаю — назначили и все.

— А как же здесь?

— Ничего здесь не случится. Войска бузят, ищут причины, чтоб не идти на штурм. Поехали…

БТР уже стоял заведенным. Из выхлопных труб (вынесенных наверх и укрытых защитной сеткой), словно из ноздрей бронтозавра, вырывался густой, с капельками влаги, пар. Бойцы на самом деле относились к машинам, как живым существам, сравнивая их: кто с боевыми слонами, кто с огнедышащими, послушно выполняющими команды хозяев, драконами. Когда они подрывались на минах и лежали на земле обгоревшие и покореженные, у некоторых, особо сентиментальных, натур, порой, даже влажнели глаза.

Командир давал последние указания сидевшему на корме боксеру.

— «Шмелей» и «Мух» набери побольше.

— Наберу, — кивнул Сергей.

— Палатки не забудь.

— Не забуду.

— Сухпай — обязательно.

— Обязательно.

— И понаглей там с ними, иначе ни черта не выбьешь. Скажи, мол, пока не дадите, никуда отсюда не уеду.

— А если у них чего-нибудь нет?

— Не волнуйся, есть. А если нет, то подвезут. Там транспорт с большой земли три раза в неделю приходит.

— Мне ждать, что ли, пока подвезут?

— Ждать, конечно! — отрезал командир, предупреждая возраженья. — Ты мне здесь без «Шмелей» и генератора не нужен.

— Война без нас не кончится?

— Не кончится. Войска пока меж собой разобраться не могут, решают, кому центр штурмовать. Ну, где там твои сателлиты?

Услышав эти слова, к машине подошли бойцы, имевшие проблемы с кавказской кухней. Что до последней, то ее здесь никто не видел, рацион был до отказа наполнен консервами, консервами и еще раз консервами. Изжоги, несварения, боли в желудках стали верными подружками всех спецназовцев.

— Товарищ полковник, отправьте нас, пожалуйста, в Моздок, — попросили собровцы, переминаясь с ноги на ногу.

Командир с лукавым прищуром улыбнулся.

— Боюсь, что вас мы точно не дождемся.

— Зря вы так думаете, мы шустрые.

— Вот хорошо, ребята, что вы это сказали. У меня как раз армейский комбриг шустрых спрашивал. Говорит, надо кого-то впереди пехоты на Минутку пустить, чтоб солдаты живой пример видели. Сейчас подождите, машину отправлю и вас пристрою. — Он вскинул взгляд на боксера. — Ну, где твои орлы?

Денис и Стас уже карабкались на броню.

— Мы давно уж здесь, просто ждем, когда вы кончите.

— Я кончу, когда домой приеду. Давай, понужай с ветерком.

БТР, по-львиному рыкнув, мощно взял с места. Грязь ошметками полетела из-под колес… Командир и группа шустрых бойцов дружно принялись отряхиваться…

В Моздок прибыли под вечер. После нескольких ночей, проведенных в поле (первая прошла под открытым небом, остальные — в тесной палатке), город показался Денису воплощением земного рая. Ни взрывов, ни стрельбы, ни грязи. Мир, тишина, асфальт, гражданские люди, кафе, магазины. Чем не счастье? Остановившись на знакомой овощебазе (тоже — верх уюта), побросали на кровати бронежилеты, наспех почистились, надев вместо «Сфер» спортивные шапочки, пешксм отправились в штаб. Он находился неподалеку. По пути заглянули в продуктовый магазин за сигаретами, заодно купили килограмм шоколадных конфет (сразу съели). После баночной перловки на сладкое тянуло, как беременных на соленое. В штаб прибыли вовремя — ровно в 18–00.

«Это у вас днем и ночью война, а у нас — строгий порядок», — казалось, было написано на лицах выходивших из здания военных.

— Ну, не гадство?! — сплюнул на крыльцо Сергей, стукнув ботинком по ступеньке. — Там люди из последних сил… а они здесь…

— Война войной — обед по распорядку, — напомнил старую пословицу широкоплечий Макс. — Думаю, нас это тоже касается.

— Мысль неплохая, — подтвердил наводчик Андрей, потирая одной рукой живот, а второй — горло.

— Действительно, — согласился Стас.

Мнение Дениса никто не спрашивал. Все, дружно махнув руками, решительно направились в маленькое кафе, видневшееся на противоположной стороне дороги.

— Нас туда пустят в таком виде? — спросил Сергей, отбивая комья грязи с коленей.

— Ты считаешь, к ним во фраках приходят? — усмехнулся Макс.

— Не во фраках, но…

— Я думаю, им плевать на одежду — лишь бы деньги платили.

Кафе стояло между дорогой и дырявым забором, из-за которого доносился лязг гусеничных тракторов и рев тяжелых машин.

— МТС, — заключил Андрей, прислушавшись к шуму. — Здесь, наверное, трактористы после работы релаксируют.

— То, что надо, — кивнул Макс, открывая железную дверь, — значит, точно, не выгонят. Заходи по одному и кучками.

Внутри было многолюдно. Публика пестрая, в том числе, военная. На потолке — рисунок парящего орла, на стенах — очертания гор. Если прищуриться (а перед этим хорошенько выпить), то можно представить себя на дне небольшого ущелья. Свободным оказался крайний столик у входа, за него и сели, пристроив в ногах запыленные автоматы.

— Стас, ты предохранитель проверил? — на всякий случай уточнил Сергей.

— Что я, салага какой? — недовольно буркнул Стас и… щелкнул снятым предохранителем.

— Ты точно нас когда-нибудь угробишь. Надеюсь, хоть патрон был не в патроннике?

— Кхм, кхм.

— Точно, блин, угробишь.

Официант-осетин появился неожиданно и бесшумно.

— Что будете кушать? — спросил он голосом, преисполненным чувства собственного достоинства.

Сергей деловито раскрыл меню.

— Сразу — бутылку водки и лаваш. Потом: манты, осетровый шашлык, борщ со сметаной, картошку-фри, яичницу, хлеб, зелень.

— Все?

— Вы сначала это приготовьте, дальше посмотрим.

— Считайте, уже готово. Это на всех?

Собровцы посмотрели на него таким голодно-выразительным взглядом, что осетин, криво улыбнувшись, сделал вид, что нарочно пошутил. — Слушаю остальных…

Нелишне заметить, что на Кавказе выражение: «Считайте, уже готово» имеет не временное, а сугубо рекламное значение. Правда, бутылку водки и лаваш принесли быстро.

Денис после первой же рюмки блаженно подумал: «Если мне посчастливится очутиться в Раю, то пусть там будет так же хорошо, как сейчас здесь». И в этих мыслях он был не одинок.