Читать книгу - "Океанский патруль. Том 2. Ветер с океана - Валентин Пикуль"

Созданные из расчета на фронтальную оборону, амбразуры немецких дотов были обращены только в сторону Западной Лицы, и пулеметные гнезда, установленные в них, замолкли сами собой, когда войска Карельского фронта вышли им в тыл. Чтобы не остаться в окружении, гарнизоны дотов покидали свои обжитые подземные ячейки и с яростным упорством продолжали драться в траншеях.

Прихрамывая на одну ногу, прибежал Керженцев. Мокрые полы его шинели задубели на ветру и громко хрустели при каждом шаге.

— Левашев, давай в траншеи, там приходится туго, — крикнул офицер.

В глубоком тесном окопе шла рукопашная схватка. В сплошной темноте мелькали фиолетовые огни выстрелов, слышались крики о помощи, взрывы и громкий лязг скрестившихся в поединке штыков.

Едва солдат спрыгнул в траншею, как сразу к его ногам подкатился черный мячик. Левашев схватил гранату, перекинул ее через бруствер, где она разорвалась с оглушительным треском. Кто-то ударил его сзади прикладом по каске. Резко обернувшись, солдат увидел егеря. Развернувшись, он сильно ткнул его концом ствола прямо в грудь, под самое сердце, и одновременно спустил курок.

— Ну вот, — сказал, задыхаясь, вынырнувший из-за поворота Лейноннен-Матти, — а я за ним аж оттуда гнался…

И, заведя за спину раненную на переправе руку, ефрейтор снова исчез в извилистых земляных переходах. Автомат его висел на груди, еще не сделав сегодня ни одного выстрела, зато в здоровой руке Лейноннен-Матти держал финский нож. И пуукко в руке Лейноннена-Матти было грозным, страшным оружием.

— Юкс! — поворот. — Какс! — поворот. — Колмэ!.. — и трое врагов остаются на дне окопа, а ефрейтор снова бежит дальше.

На широкой, вытоптанной сотнями ног площадке минометной батареи на Стадухина наседали двое высоких егерей в свитерах и без касок. У всех троих, очевидно, кончились патроны, и лейтенант с полуавтоматическим ружьем в руках, взятым у убитого бойца, отбивал удары прикладов. Ложа ружья уже была разбита в щепы, по лицу Стадухина текла струйка крови, а гитлеровцы, как молотобойцы, молча размахивали карабинами, стараясь если не выбить оружие, то хотя бы раздробить офицеру пальцы, чтобы он сам выпустил его.

— Держись, лейтенант! — крикнул ефрейтор, вбегая на площадку. Один егерь прыгнул к нему, но не рассчитал своего прыжка и, налетев на Лейноннена-Матти, сразу же упал под ударом ножа. Финн хотел уже броситься на помощь ослабевшему офицеру, но в этот момент с бруствера окопа посыпались вниз темные лохматые фигуры солдат. И одна из них — прямо на второго егеря.

Это подоспели бойцы, форсировавшие Западную Лицу во втором эшелоне. Они перешли реку по семужьему забору, перекинутому над водой немного выше падуна, и были совсем сухие. Какой-то худенький невзрачный солдатик в непомерно длинной шинели, громко хлюпавшей по сапогам, сразу засуетился, тыча штыком в темноту ходов сообщения, и удивленно спрашивал:

— А егерь-то где? А?

— Ну, Матти, — сказал лейтенант, — вовремя ты подоспел. Если бы не ты, туго мне…

И не договорил, прижатый к земле ревом моторов: над окопом, засыпая солдат песком и щебнем, один за другим прошло несколько танков. В небе, просветленном вспышками разрывов, летели на запад стремительные штурмовики. И танки, и самолеты, и люди — все и всё направлялось на прорыв второго пояса вражеской обороны, который уже взламывали бойцы танкового десанта.

Прибежал запыхавшийся Левашев, с ног до головы обвешанный оружием; торопливо сбросив трофеи рядом с минометами, сказал:

— Товарищ лейтенант, Керженцев приказывает продолжать движение вслед за танками…

— Хорошо, — Стадухин натянул поглубже меховую шапку, хлопнул ефрейтора по плечу: — Ну, пошли, Матти…

Грохот орудий понемногу стихал, и теперь было слышно, как беспокойно шумит, перекатываясь невдалеке по камням Западная Лица — река бурная, холодная…

Во всем чистом

— Горнист!

— Есть, горнист.

— Играть сигнал: «Корабль к походу и бою изготовить».

— Есть, играть…

Матрос закинул лицо к небу, вдохновенно закрыл глаза и, раздувая щеки, забегал пальцами по холодным клапанам горна:

Наступил нынче час, когда каждый из нас должен честно свой выполнить долг, долг…

до-олг…

до-о-олг!..

И матросы, вспомнив старую традицию русских моряков, — скидывали с плеч пропотелые, засолившиеся голландки, надевали обмундирование первого срока, отчего как-то сразу становились красивее и моложе.

Веселый, почти праздничный гомон стоял в кубриках корабля.

— Наконец-то! — говорили матросы. — Наконец-то дождались!..

Перед съемкой с якоря на борт «Летучего» прибыл контрадмирал Сайманов. Поднявшись по трапу на палубу, он выслушал рапорт командира корабля, спросил:

— Гирокомпас установился в истинном меридиане?

— Так точно.

— Боезапас?

— Принят полный комплект.

— Добро, — сказал Сайманов, и, приветствуемый матросами, которые бросали работу и поворачивались лицом внутрь корабля, он прошел под полубак. Настил палубы слегка вибрировал от работы машин, из вентиляторов котельных отсеков могуче дышало жаром.

У двери в коридор кают-компании контр-адмирал сказал:

— Рассыльный! Вызвать в салон артиллериста корабля.

— Есть! — ответил матрос и, кошкой выгнув тело, нырнул в узкую горловину люка.

Раздвинув малиновые бархатные шторы, контр-адмирал прошел в салон, сел за мраморный столик, расстегнул тесный воротник кителя.

— Вот что, Бекетов, — сказал он, — сейчас снимаемся всем дивизионом… Наши два часа тому назад ударили по егерям от озера Чапр, форсировали Западную Лицу в ее среднем течении… Дождались, командир, а? — весело взглянул он на капитана третьего ранга. — Ну, так вот и мы снимаемся. Противник откатывается к Титовке, наши миноносцы должны…

В дверь постучали: «дру, дру, дру» — звенел под костяшками пальцев тонкий алюминий.

— Ладно, об этом потом, — сказал контр-адмирал и поднялся при появлении Пеклеванного. — Здравствуйте, товарищ лейтенант! Садитесь!.. Чем занимались?

— Проверял работу элеваторов подачи боезапаса к орудиям. Влажность воздуха в артпогребах нормальная…

— А клапаны затопления погребов на случай пожара проверили? — спросил Бекетов.

— Так точно!

Контр-адмирал поймал рукою подвешенную к абажуру грушу электрического звонка, нажал кнопку — мгновенно в дверях вырос весь в белом вестовой матрос.

— Слушаю, товарищ контр-адмирал!

— Чаю. С лимоном. Быстро.

— Есть!..

Помешивая серебряной ложечкой крепкий чай, контрадмирал не спеша говорил:

— Управлять огнем корабельных орудий будет флагманский артиллерист, а вы, лейтенант Пеклеванный, пойдете на вражеский берег со стороны Мотовского залива в качестве корректировщика. Вам доверяется управление стрельбой всего дивизиона эскадренных миноносцев… Вы понимаете, как это ответственно?