Читать книгу - "Сфинкс - Тобша Лирнер"

Рэйчел повесила на крюк на двери сумку с фруктами и другой едой и повернулась ко мне. Она выглядела усталой — события последних двух дней не прошли для нее бесследно.

— Оливер, творится какой-то кошмар. Взрыв «Шератона» усилил политическую напряженность. Американцы заговорили о том, чтобы отменить визит президента Картера. Хорошо хоть, что благодаря усилиям президента Алжира между Египтом и Сирией заключено перемирие. Европейцу опасно пройти по улице, не говоря уж об американцах. Я попыталась выудить хоть какую-нибудь информацию у приятеля из посольства, но все молчат в тряпочку. Готовится что-то большое, я это чувствую. — Рэйчел тяжело вздохнула. — Вчера вечером я о тебе беспокоилась. Почему ты не дал о себе знать? — Она нахмурилась.

Я пододвинул ей стул и подал чашку крепкого чая, заваренного на походной печке.

— Был в катакомбах Ком-эль-Шугафы. Меня увлекла туда женщина, которую я принял за Изабеллу. Понимаю, это полное безумие и смертельный риск, но я был буквально зачарован, хотел выяснить, она это или не она.

— Ох, Оливер…

— Это еще не все. Я стал свидетелем безумного воспроизведения древнего ритуала, а организовавшие представление психи напичкали меня наркотиками. — Я стянул рубашку с плеча — след от иглы покраснел и превратился в маленькую пурпурную опухоль. — Они представляли древнеегипетскую погребальную церемонию взвешивания сердца. Не могу сказать, были ли эти люди египтологами, местными сектантами или просто нанятыми по случаю безработными актерами, но играли в костюмах и с гробовой серьезностью. — Я не стал приводить страшные подробности и говорить о самом сердце.

— Ты считаешь, что это каким-то образом связано со смертью твоей жены и астрариумом? — Задавая вопрос, Рэйчел тихонько коснулась пальцем припухлости на моем плече.

— Они пытались убедить меня отдать астрариум им. Думаю, эти люди — та же самая группа, с которой был связан Джованни, а он, в свою очередь, втянул в эти дела Изабеллу, когда та была еще маленькой.

Американка заглянула мне в зрачки.

— Слушай, ты же до сих пор под кайфом. А я считала, что в Египте непросто раздобыть сильные галлюциногены, если только нет связей с военными. Наше министерство проводило опыты с подобными препаратами в Корее. Мне пришлось писать по этому поводу материал. Жуткая вещь.

— Что-нибудь слышала о долговременных эффектах?

— Возврат галлюцинаций, паранойя, мании.

— Замечательно. Все это у меня уже есть. — Я нашел в себе силы криво улыбнуться.

— Тебе будет полезно знать вот еще что. — Рэйчел устало вздохнула. — Большую часть сегодняшнего дня я брала интервью для журнала «Тайм» у родственников Садата.

— И что?

— Когда я уже уходила, его тетя сказала, что накануне к ним явился другой журналист и задавал странные вопросы о дне рождения Садата: соответствует ли действительности официальная дата, просил назвать точное до минуты время его появления на свет и все такое. Сначала женщина решила, что журналист хочет написать биографию египетского президента, но затем у нее возникли подозрения. Хотя гость говорил по-английски и утверждал, что готовит статью для американского журнала, внешностью он больше напоминал араба, саудита. — На случай, если я не понял подтекста сказанного, Рэйчел многозначительно кивнула. — Она дала мне его визитную карточку и поинтересовалась, слышала ли я о нем и о таком журнале.

— И что?

— Такого журнала не существует. Более того, я знаю всех репортеров, кто пишет о данном регионе. Человек, приходивший к Садату, мошенник. Хотелось бы понять вот что: зачем кому-то понадобилось знать абсолютно точное время рождения египетского президента? Довольно странно, да?

— В голову приходит только одно. — Перед глазами встал момент: я настраиваю астрариум на дату своего рождения, а в ушах зазвенел голос Амелии, утверждавшей, что устройство можно использовать с благими и дурными целями. Рэйчел прочитала по лицу мои мысли и судорожно вздохнула.

— Не может быть…

— Рэйчел, у астрариума легендарная репутация мощного оружия судьбы. Им также можно воспользоваться в качестве политического символа или…

— Но только при условии, что Моисей и в самом деле с его помощью проложил себе путь через Красное море, — скептически заметила она.

— Даже не важно, так это или нет, если люди верят, а принц Маджед, безусловно, верит. Они уверены, что астрариум способен убивать.

— Ты хочешь сказать, что устройство может уничтожать людей? Откуда ты знаешь?

— Опробовал. Только в моем случае он переадресовал приговор мне в отместку за глупую попытку бросить ему вызов. И тут же выдал дату моей смерти.

Рэйчел пристально посмотрела на меня.

— Оливер, ты ученый и должен понимать, что такое невозможно. Ее слова прозвучали скорее как вопрос, а не как утверждение. Я не ответил. Сознание заполнила картина увенчанной фигуркой Сета стрелки, указывающей дату моей кончины. Рэйчел покачала головой и достала из сумки газету.

— Хочу показать тебе еще вот это. — Она протянула мне номер «Нью-Йорк таймс». — Вчерашняя. Ведь «Геоконсалтанси» та самая компания, в которой ты работаешь?

Я пробежал глазами первую страницу.

— Тебя заинтересует пятая. — Она развернула нужную полосу. Статья называлась: «Смерть крупного нефтяника в воздухе». Под заголовком следовал текст: