Читать книгу - "Про людей и ямадутов - Алексей Косминов"

со стороны противоположного угла здания, где стоял Карпачев, тоже грохнуло дважды. Карпачев укрылся за старым стальным мусорным баком, стоявшим вплотную к стене, потому оба выстрела, вышедшего на него Игоря, пришлись по железу и не смогли пробить два листа контейнера. Сидя на корточках, Карпачев высунул ствол из-за бака и дал две очереди наугад. Откуда по нему стреляли увидеть он не успел, а теперь высунуть голову было опасно.

Игорь понял положение противника, тот был зажат. И хотя от него требовалось именно этого: лишить военных манёвра, кураж толкнул дальше. Игорю захотелось закончить всё самому. Уже не скрываясь, он выскочил из кустарника, облепившего складской модуль, и держа на прицеле контейнер, двинулся на сближение.

Внутри здания тоже раздались две длинные очереди.

Димка пополз к Шульге. То ли потому что с его стороны стихла пальба, а у Карпачева стреляли, то ли потому что неосознанно хотелось оказаться рядом с кем-то сильным в такой момент, но действовал он не думая.

Вокруг Шульги расползалась липкая лужа. Димка потряс его за плечо, глупо выкрикивая:

— Эй! Эй! Эй!

Быстро поняв, что тот больше не отзовется, парень начал тянуть на себя автомат. Однако ремень зацепился за разгрузку, и мальчишка взвыл от отчаяния и натуги, овладевая оружием.

Тем временем, выставив перед собой ствол и по дуге обходя мусорный бак, Игорь подошёл к нему на дистанцию около 5 метров. Каждое следующее мгновение за железным углом должен был показаться укрывшийся там солдат. Внезапно у самой земли из-за бака выглянул ствол АК и широким веером полоснул пространство. Пуля перебила Игорю голеностоп. Вопя от боли, он обрушился вниз на правое плечо. Как раз с этой точки ему и стал виден Карпачев, злобно щерившийся на него из своего укрытия. Их лица внезапно стали как бы очень близки, настолько что каждый смог рассмотреть и плотно сжатые губы и капли пота на лбу и упрямое желание досмотреть до конца финал этой дуэли. Дульные срезы тоже смотрели в лица людей. Широкий 12 калибра и маленький на 5,45. И люди не жмурясь нажали на спусковые крючки. И когда выстрела не случилось, Игорь решил сперва, что он уже умер поэтому не слышит ни своего выстрела, ни выстрела того парня. А Карпачев злобно подумал, что он мудак и пропустил в запаре момент, когда его магазин опустел и теперь этот бандос использует свой шанс и как жахнет из этого своего дробовика и он Женя Карпачев будет лежать без башки с пустым магазином, как лошара.

Поэтому от досады он зажмурился, приготовившись к неприятного ощущению. А Игорь не смог выстрелить потому что его рука при падении сломалась и острые края излома надорвали тонкие нити нервов. Наблюдая, как солдат тянется к разгрузке за полным магазином, он догадался, что жив и это чувство вмиг прогнало накатывающую слабость. Игорь рванулся к Сайге левой, целой рукой. Он видел, что сделает свой выстрел быстрее: солдат только тянулся рукой с магазином к автомату. Рука сжала пистолетную рукоять дробовика, палец лёг на спуск и оставалось чуть подвернуть ствол, когда несколько пуль впилось ему в грудь и живот, закончив все мысли.

Это стрелял Димка. Лёжа на животе, он смог всё таки унять дрожь в теле и хорошо прицелится. Дав очередь, он ещё не смог понять, что оборвал чью-то жизнь, он понимал просто, что сделал так, чтобы этот человек, который на них напал, перестал стрелять.

В этот момент капитан Пирогов из окна на третьем этаже наблюдал, как один из двух бандитов, которые выскочили из застройки и побежали к зданию, тащит раненого товарища назад, к укрытию. Капитан верно рассчитал ситуацию и как раз успел занять позицию у окна, когда эти двое рванули от домов, поддержать атаку своих подельников. Он полоснул двумя очередями по нападающим, но смог ранить только одного. Бандит упал, выронил оружие и подтянул к животу колени. Второй нападавший резко становился, пригнулся и сперва попятился назад, сделав два нервных выстрела наугад по окнам офисного здания.

Затем капитан с интересом наблюдал, как уцелевший бандит словно спохватившись, снова двинулся вперёд. Выцеливая окна, он приблизился к корчившемуся на асфальте подельнику и взяв его одной рукой за воротник, потянул назад к жилой застройке. Пирогов был удивлён. Не то что бы он был экспертом по человеческим характерам или имел хорошее представление о понятиях чести у бандитов, но ему казалось, что люди, такие как эти, те что на них напали, должны иметь стереотипное поведение.

Вот они, типичные шакалы, которые появляются именно в такие моменты, когда наступают сумерки власти и закона, когда можно творить что хочется, брать, что понравилось, ведь запретить теперь никто не может. Но сейчас типичный шакал вёл себя нетипично. Тот, кто вернулся за своим, явно понял, что он под прицелом, но тем не менее выбрал спасать представителя своей стаи, а не дрыснуть за угол. Это внушало уважение, поэтому Пирогов не стрелял, а лишь провожал стволом этого парня, который уже не в силах работать одной рукой, закинул за спину Сайгу и тащил тело подельника, оставляющего кровавый след, обеими руками.

Да, Герман решил, что дрыснуть за угол будет неправильно. Когда раздались очереди и Саня упал, ему стало так страшно, что мигом ослабели колени и ноги безотчетно повлекли его с опасного участка, на котором он был как на ладони. Но сделав несколько шагов назад, рыская взглядом по огнам, он снова взглянул на напарника и вдруг встретился с ним взглядом. После падения Саня лежал лицом в сторону здания и сейчас он в отчаянном усилии выгнул шею, пытаясь увидеть Германа, пытаясь понять куда он пропал. И Герман словно вспомнил зачем он тут. Вспомнил, как вынашивал свою мечту, как представлял свои ощущения, каким представлял себя, когда время и случай позволят ему применить наконец силу. И тот он, в тех представлениях, не рванул бы в кусты, оставив умирать товарища, тот он не стал бы потом подбирать слова, что бы объяснять друзьям, как его так попутал бес и прочее.

Герману слишком нравился он такой, каким стал в последние недели: мужиком которого слушают и за которым идут, который принимает решения и строит планы. А жить другим, тем прежним, тихо кипящим от задушенной злости инкассатором, он уже не сумеет, сдохнет и так и так. Ведь дрыщи и шакалы сегодня никому не нужны и мрут как мухи. Потому он плюнул на невидимого стрелка, на смерть которую тот держал на поводке