Читать книгу - "Звонок-3 - Кодзи Судзуки"

Вероятность, при которой можно с полным основанием утверждать, что, сколько бы триллионов обезьян сколько бы триллионов лет ни печатали, у них бы ничего не получилось. Если бы у них все же получился отрывок из Шекспира, то тогда можно было бы рассматривать человека как случайность. Невозможно не заподозрить, что без жульничества здесь не обошлось. Либо за машинкой сидел не примат, а похожий на него человек... Либо у этой обезьяны был разум...

Но залитый околоплодными водами эмбрион считает свое рождение случайностью, ему не хватает воображения, чтобы представить стоящее за ним мухлевание. А все потому, что он не знает о существовании внешнего мира.

Примерно через тридцать шесть недель, развившись в матке, он начинает по каналу вылезать наружу и воспринимает мать, родившую его, снаружи. В дальнейшем, когда он подрастет и у него разовьется интеллект, он уже точно сможет понять, почему родился. Что в матке, что в космосе, в тот период, пока мы находимся внутри, у нас отключена способность постигать и мы не можем разгадать весь замысел.

Каору использовал пример с зародышем, развивающимся внутри мира матки, чтобы экстраполировать его на проблему жизни на Земле и в космосе.

Возможность появления в матке оплодотворенного эмбриона в большинстве случаев заложена a priori. Но что он потом будет выношен, утверждать невозможно. Феномен оплодотворения по большей части является случайностью. Много женщин рождают детей незапланированно.

Если за всю жизнь женщина рождает двоих детей, то общее время пребывания зародышей в матке не превышает двух лет.

Проще говоря, несмотря на потенциальные свои возможности, большую часть времени матка пустует.

Если оглянуться и обозреть Вселенную, что предстанет перед нами? Мы думаем исходя из того, что мы уже существуем. Мы допускаем возможность зарождения жизни в космосе. А если это так, обязательно ли это произойдет? Нет, предположим, что возможность есть, но при этом матка в большинстве случаев пуста. В таком случае считать ли ее также случайной? Не факт, что космос переполнен жизнью, возможно, более естествен космос, не наполненный жизнью.

Разумеется, Каору не мог дать ответ.

А Хидэюки, ожидая, что ответит сын, продолжал пить пиво.

— Возможно, в космосе, кроме нас, жизни нет, — сказал Каору. Отец, фыркнув, кивнул.

— Ты честно так думаешь? — Хидэюки с любопытством глядел на Каору, потом перевел взгляд на жену.

Матико, положив руки на стол и опустив на них голову, спокойно посапывала.

— Эй, сходи за покрывалом для Мати! — приказал Хидэюки сыну.

— Понял, сейчас. — Мальчик принес из спальни покрывало и отдал отцу. Тот набросил его на плечи Матико и, только когда на сонном лице появилась улыбка, поднял взгляд.

На востоке незаметно стало светать, а в комнате похолодало. Завершилась ночь семьи Футами, пришло время поспать.

Хидэюки собирался допить выдохшееся пиво, взгляд его был пустым.

— Это, пап, у меня тут просьба есть... — сказал Каору, подождав, пока отец допьет пиво.

—Что?

Каору снова развернул карту магнитных аномалий.

— А вот об этом что ты думаешь? — Кончиком мизинца он показывал на пустынную зону под названием Финикс, которая покрывала территорию штатов Аризона, Нью-Мексико, Юта, Колорадо.

— И что здесь не так? — Заморгав, Хидэюки уставился туда, куда показывал Каору.

— А ты хорошенько посмотри. И еще погляди на уровень магнитной аномалии.

Хидэюки не мог различить цифры и несколько раз протер усталые глаза:

— Плохо вижу.

— Ну, смотри, к этой точке линейный показатель постепенно уменьшается.

— Да, похоже на то.

— Он указывает на предельный показатель.

— Да, отрицательный и очень большой.

— Если смотреть с геологической точки зрения, то, мне кажется, поблизости что-то есть. Особенное вещество, в небольших количествах, залегает там прямо под землей. — Каору поставил карандашом крестик рядом с тем местом, где граничат четыре штата.

Только по линии, окружавшей это место, можно было установить, что здесь в определенной точке сила притяжения предельно мала. Каору и Хидэюки некоторое время молча рассматривали карту. Тут Матико, притворявшаяся до сих пор спящей, поднялась и сонным голосом сказала:

— Там внизу наверняка ничего нет.

Все это время она бесстыдно подслушивала разговор отца с сыном.

— Ты чего не спишь?

Испугавшись внезапности фразы, Каору представил полое пространство, сокрытое далеко в песках. Существование огромной пустоты легко объясняло предельно высокую отрицательную магнитную аномалию.

И там, в протянувшейся под землей известняковой пещере, с незапамятных времен жило племя... Продолжительность жизни у них была доведена до предела.

Каору захотелось попасть туда.

— Как-то странно: есть то, в чем ничего нет... — вздохнув, сказала Матико и собралась встать.

— Вот, маме тоже любопытно, что там такое находится. Если считать, что минусовая магнитная аномалия и поселки долгожителей всегда точно соответствуют друг другу, то высока вероятность того, что там существует гигантский поселок долгожителей, укрытый от цивилизации.

Каору пытался спровоцировать мать, зная, что она больше всего интересуется североамериканской этнографией, и особенно мифами коренных жителей Америки. Он оценил, как высоки шансы, что Матико выскажет его желание вместо него.

Спекуляции Каору подействовали — Матико прямо распирало от любопытства.

— Хм, там неподалеку живет племя навахо.

— Правда?

Матико рассказывала Каору, что есть племя, которое, однажды решив поселиться в безлюдной пустыне и каньонах, так с давних времен там и живет. Уверенности, что на той территории имеются поселки долгожителей, не было, но, намекая на такую возможность он как раз хотел стимулировать любопытство матери.

— Так, Бонза, хватит выдумывать.

Похоже, Хидэюки разгадал его замысел. Каору многозначительно посмотрел на мать.

— Давай поедем туда, посмотрим...

Матико не только выразила желание сына, но и сама увлеклась его идеей.

— Поедем! — нетерпеливо прокричал Каору.

— Финикс, вот ведь совпадение...

— А? — Каору посмотрел на отца.

— Ну, там недалеко... В общем, мне следующим летом или через лето придется туда съездить по работе.

— Правда?! — радостно воскликнул Каору.

— Ну да, я вдруг понадобился лаборатории Нью-Мексико в Лoc-Аламосе и лаборатории в Санта-Фе.

Каору в умоляющем жесте сложил ладони: