Читать книгу - "На пути к югу - Роберт МакКаммон"

– Черт возьми, Голт! Ты только посмотри, какой он белый!

Голт сделал знак Доку поворотом указательного пальца. Док понял команду и опустил пистолет, а затем сказал:

– Повернись! – это относилось к Пелвису. Пелвис повернулся; глаза его глубоко впали, лицо и лысая голова все еще были перемазаны ужасной грязью.

– Этот прохвост выдает себя за Элвиса Пресли, – сказал Док.

Лицо Голта оставалось безучастным.

– Знаешь, кто они? Охотники за наградой. Можешь в это поверить? Из Шривпорта. У них был парень в наручниках, в Сан-Нести. Они говорят, что с пристани звонили человеку, на которого работают. Так или иначе, они захватили своего пленника, чтобы обменять на награду. Я отпустил парня, поскольку в этом месяце еще не сделал никакого доброго; дела.

Голт оторвал взгляд от Флинта и перевел его на Пелвиса.

– Я думал, что ты захочешь посмотреть на них, особенно на этого урода. Так мне убить их сейчас или как?

Скулы Голта напряглись; его лицо приобрело выражение, будто он только что съел лимон, затем снова утратило всякое выражение. Наконец он открыл рот. Зубы его были неестественно белыми.

– Сколько, – спросил он голосом, в котором не было никакого заметного акцента, а лишь совершенная дикция, – они планировали получить в награду?

– Пятнадцать тысяч долларов.

И вновь лицо Голта превратилось в камень. Затем он совершенно неожиданно рассмеялся, без намека на улыбку. Смех его был пугающим. Он засмеялся немного громче.

– Пятнадцать тысяч! – сказал он, очевидно, найдя именно в этом объект для юмора. – Всего пятнадцать тысяч долларов? – Он продолжал смеяться, только звук становился все тише и опасней, затем взглянул на Дока и рассмеялся вновь, а за ним начал смеяться и Док. Очень скоро это было настоящее буйство смеха.

Флинт, все еще сжимавший свою раненую руку, из которой сочилась кровь, сказал:

– Не могли бы вы сказать нам, что вас так рассмешило?

Голт смеялся еще минуту, затем его улыбка неожиданно исчезла. Он сказал:

– Величина суммы, за которую человеческое существо готово пожертвовать своей жизнью. – Он полез в карман правой рукой. Флинт услышал, как что-то щелкнуло, будто взведенный курок, и приготовился к худшему. Затем рука Голта вновь появилась, делая одно их тех упражнений для запястья, которые он делал постоянно в течение всего разговора. – Если человек собирается умереть, он должен умереть за богатство, а не за какую-то мелочь. Или за какие-нибудь запретные знания. Вот за это еще можно умирать. Но пятнадцать тысяч долларов? Ха. – Смех был очень тихим. – Я так не думаю.

– Я не знаю, что у вас здесь происходит. Меня это не интересует. Никто бы не пострадал, если бы тот болван не начал топить меня в туалете, – сказал Флинт.

Голт понимающе кивнул.

– Скажи мне, – обратился он к Флинту. – Ты вот так и родился? Ты ведь не мог управлять движением хромосом или ростом клеток. Ты не мог управлять своими генами и наследственностью в твоей семье. – Он помолчал, чтобы подчеркнуть сказанное. – Не мог, – повторил он, как будто заглядывал в сердцевину боли, мучавшей Флинта. – Ты ведь должен знать лучше, чем любой другой, что Бог создает приливы и ветры, и иногда они заносят тебя в такое место, а иногда в другое, и ты не можешь этим управлять. Я думаю, что прилив занес тебя на ту пристань, а ветер перенес сюда. Так как твое имя?

– Его зовут Морто, – сказал Док. – А другого Эйсли.

– Я не тебя спрашиваю. – Голт пристально вглядывался в человека из Гарварда. – Я спрашиваю его. Разве не так?

Док ничего не сказал, но вид у него был дурацкий. Он убрал свой пистолет с выражением лица недовольного ребенка, а затем отошел в сторону бело-синих тентов. Когда Док проходил мимо Шондры, она отвернула нос, будто от него дурно пахло.

Голт подошел к краю причала, где все еще стоял Пелвис. Он взглянул вниз на то, что аллигаторы сократили до размеров бумажника. Рука его щелкала: клик… клик… клик. На запястье вздулись вены.

– Все загадки прояснились, – сказал он. Вторую руку он прижал к груди Пелвиса. Тот вздрогнул; пальцы этого человека показались ему ледяными. – Монти всегда был обжорой. А теперь посмотри, каким он стал. Знаешь, а ты тоже можешь потерять часть своего веса.

– Ладно, достаточно. – Флинт сжал зубы и попытался встать. Было время посмотреть в лицо реальности. – Если вы собираетесь убить нас – в чем я не сомневаюсь – то почему бы не сделать это более гуманно?

Щелканье затихло.

– Это ваша просьба, мистер Морто?

– Нет, предложение. – Он с неприязнью смотрел на загон. – Пуля в голову каждому. Ну как?

– Вы хотите сказать, что намерены выторговать отсрочку? Лелеете бесплодную надежду? Или будете уверять меня, что вы никогда, никогда, никогда, никогда не расскажете ни единой душе, что вы здесь видели?

– Очень жарко, – сказал Флинт. – Я устал и готов свалиться прямо здесь. Я не собираюсь играть с вами ни в какие игры.

– Даже принимая во внимание, что сегодня я могу быть в очень благодушном настроении? – Голт поднял брови.

Флинт молчал. “Не клюй! – сказал он сам себе. Он хочет, чтобы ты клюнул, чтобы больнее тебя ударить.»

– Может быть, ты Ньюэйджер? – спросил Голт. – Ты веришь в перевоплощение и в то, что твоя смерть сегодня будет всего лишь новой ступенью космической лестницы?

– А я верю в перевоплощение, – заметила Шондра. – Мы с Голтом были любовниками в… ну, знаете, в том старом городе, который ушел под воду?

– Атлантида, – помог ей Голт. Он быстро взглянул на Флинта.

Флинт облизал спекшиеся губы.

– Может, дадите нам воды?

– О, я и забыл о хороших манерах. Меня хорошо воспитали. Пора исправить свою ошибку. Шондра, сходи на кухню и принеси кувшин холодной воды. А мне принеси протеиновый коктейль. – Она торопливо пошла, а Голт сделал им знак идти следом и направился в тень. Флинт ослаб от жары и потери крови, но все-таки взял Пелвиса за локоть.

– Держись, хорошо? – Пелвис, в состоянии шока, тащился за Флинтом, который вел его вслед за сапогами из змеиной кожи, а остальные шли за ними, держа оружие в руках.

* * *

– Нет, – прошептал Трейн, опуская винтовку, – отсюда невозможно сделать точный выстрел. Ничем не сможем им помочь. Надо подобраться поближе.

Сердце Дэна сильно билось, но голова была ясная. Они с Трейном стояли по грудь в воде ярдах в семидесяти от обнесенного оградой загона для крокодилов, на границе того участка, где болотная растительность была полностью вырублена. Они углубились за колючую проволоку почти на тридцать ярдов и уже исцарапали руки. От того места, где они оставили лодку, было довольно далеко досюда; Дэн чувствовал, что его силы быстро уходят, но принуждал себя идти вперед. Его дезертир-отец вырастил отнюдь не дезертира.