Читать книгу - "Хребты Безумия - Говард Филлипс Лавкрафт"

Никогда еще психически нормальный человек не оказывался в такой близости к тайне бытия – никогда еще органический мозг не был ближе к аннигиляции в хаосе, который полностью переступает все пределы формы, энергии и симметрии. Я узнал, откуда впервые пришел Цтулху и почему с тех пор засияла половина великих звезд истории. Я догадался – по намекам, которые даже мой хозяин делал с паузами, – о тайнах Магеллановых Облаков и шаровидных туманностей, черной истине, скрытой за древней аллегорией Тао. Была полностью раскрыта тайна Доэлей, и мне стала известна сущность (хотя и не источник происхождения) Псов Тиндалоса. Легенда о Йиге, Отце Змей, уже перестала быть метафорической, и я стал испытывать отвращение, узнав о чудовищном ядерном хаосе по ту сторону искривленного пространства, которое в «Некрономиконе» было скрыто под именем Азатхотха. Было шокирующим переживанием присутствовать при снятии покровов тайны с кошмаров древних мифов, которые, будучи изложены в конкретных понятиях, своей ненавистностью превзошли самые дерзкие предсказания античных и средневековых мистиков. С неизбежностью я был подведен к мысли, что первые, кто прошептал эти страшные сказки, должно быть, имели контакты с Существами Извне и, вероятно, посетили космические сферы, которые теперь предложено посетить Эйкели.

Мне было сообщено о Черном камне и о том, что он обозначает, после чего я искренне порадовался, что камень ко мне не попал. Мои догадки относительно иероглифов на камне оказались правильными. Несмотря на все это, Эйкели заключил мир с дьявольской силой; мало того – жаждал заглянуть еще глубже в ее чудовищные пучины. Я поинтересовался, с кем из потусторонних существ беседовал он после его последнего письма ко мне, и много ли среди них было столь же близких к человеческому роду, как тот первый посланец, которого он упомянул. Ощущение напряжения в голове у меня стало нестерпимым, и мне приходили на ум самые дикие мысли относительно странного, устойчивого запаха и странных вибраций в темной комнате.

Приближалась ночь, и, припомнив рассказы Эйкели о прежних ночах, я задрожал, подумав, что сегодня ночь будет безлунной. Не нравилось мне и то, что дом находился вблизи от заросшего лесом крутого склона, ведущего к необитаемой вершине Темной Горы. С разрешения Эйкели я зажег маленькую лампу, прикрутил ее, так что она светила еле-еле, и поставил на книжную полку рядом с бюстом Мильтона, похожим на привидение; потом я, однако, об этом пожалел, потому что свет лампы сделал лицо моего хозяина, и без того напряженное, неподвижное, а также его безвольно лежащие на коленях руки, похожими на лицо и руки покойника. Похоже было, что он совершенно не в силах шевельнуться, хотя несколько раз я заметил, как он кивает головой.

После всего им сказанного оставалось недоумевать, какие важные секреты он оставил на завтра; однако, в конце концов, стало ясно, что темой завтрашнего разговора будет его путешествие на Йюггот и по ту сторону от него – и мое собственное возможное участие в путешествии. Его, по всей видимости, позабавило чувство ужаса, которое я испытал, услышав предложение о путешествии через космические просторы, ибо голова его сильно затряслась, когда мой страх стал очевидным. Затем он очень мягко объяснил, как человеческие существа могут совершить – и уже несколько раз совершали – на первый взгляд совершенно невероятный перелет через межзвездное пространство. Насколько я понял, человеческое тело целиком не совершало этого полета, дело в том, что потрясающий уровень хирургических, биологических, химических и механических возможностей Существ Извне позволил им найти способ перемещать человеческий мозг без сопутствующей физической субстанции.

Существовал безболезненный способ извлечения мозга и сохранения органического остатка в живом состоянии во время его отсутствия. Обнаженное мозговое вещество помещалось затем в периодически пополняемую жидкость внутри непроницаемого для эфира цилиндра, изготовленного из металла, который добывали только на планете Йюггот. Через систему электродов, помещенных в вещество мозга, и соединенных с хитроумной аппаратурой, удавалось воспроизвести функции зрения, слуха и речи. Для крылатых грибовидных существ перемещение этих металлических цилиндров через космос не представляло никакой сложности. На каждой из планет, принадлежащей к их цивилизации, они могли использовать многочисленные стационарные приборы, способные к взаимодействию, с герметически закрытым мозгом. В результате, после небольшой настройки, эти перемещенные интеллекты могли вновь обрести полную способность к сенсорной деятельности и артикуляции – причем на любом эта пе их перемещения через континуум пространства-времени и за его пределами. Это было для них не сложнее, чем перевезти запись звука и воспроизвести ее в любом месте, где имеется фонограф соответствующей конструкции. Надежность процесса не подлежала сомнению. Поскольку это путешествие совершалось многократно, у Эйкели не было оснований бояться перелета.

Тут в первый раз за весь вечер одна из вялых, тощих рук указала на дальнюю стену комнаты, где находилась высоко расположенная полка. На этой полке в ровном ряду стояло более дюжины цилиндров из металла, подобного которому я ранее никогда не встречал, – цилиндры эти были высотой примерно в фут и несколько меньшего диаметра с тремя углублениями, расположенными в форме равностороннего треугольника на выпуклой передней поверхности. Один из цилиндров был соединен через два углубления или гнезда с двумя же странного вида приборами, стоявшими внизу. Мне уже не нужно было объяснять их предназначение, и меня стал бить озноб, как при малярийной лихорадке. Потом рука указала на ближний угол, где также располагались какие-то сложные приборы с присоединенными к ним проводами и штекерами, некоторые из них были похожи на два устройства, стоявшие на полке за цилиндрами. – Перед вами четыре типа приборов, Уилмерт, – вновь зазвучал шепот. – Четыре типа – по три функции каждый – всего дает двенадцать единиц. В этих цилиндрах наверху представлено четыре вида различных существ. Трое из них – люди, шестеро – грибовидные существа, которые не могут телесно перемещаться в космосе, двое – существа с Нептуна (Господи! Если бы вы только видели, какие у них тела на своей планете!), Остальные же происходят из центральных пещер одной темной звезды, лежащей по ту сторону Галактики. На главном аванпосту внутри Круглого Холма вы можете обнаружить другие цилиндры и приборы – цилиндры внекосмических веществ мозга, органы чувств у которых отличны от наших, – это союзники и исследователи из самых дальних пределов, расположенных Извне – и специальные приборы, предназначенные для того, чтобы их восприятие и возможности выражения устраивали как их самих, так и их слушателей. Круглый холм, как большинство из аванпостов, используемых существами в разных частях Вселенной, представляет собой крайне космополитическое место. Разумеется, мне для экспериментов были переданы только представители самых простых типов.

Теперь возьмите вот эти три прибора, на которые я указываю, и поставьте их на стол. Вон тот высокий с двумя стеклянными линзами на передней части – потом ящик с электронными лампами и резонатором – и еще вон тот с металлическим диском наверху. А теперь цилиндр с этикеткой «Б-67», видите? Подставьте этот виндзорский стул, чтобы дотянуться до полки. Тяжелый ли? Не беспокойтесь! Не перепутайте этикету – «Б-67». Не заденьте тот новенький, блестящий цилиндр, который присоединен к двум измерительным инструментам – тот, что с моим именем на этикетке. Так, поставьте теперь «Б-67» на стол рядом с приборами – и установите вот этот переключатель на всех трех приборах в крайнее левое положение.