Читать книгу - "Прекрасное далеко - Либба Брэй"

— Но что, если оно все-таки существует? Разве мы не должны проникнуть в Зимние земли и сами все выяснить?

— Нет, — шипит горгона. — Это запрещено.

— Это было запрещено! Но теперь вся магия — во мне!

— Как раз это меня и тревожит.

Мы добираемся наконец до Пограничных земель. С неба начинает падать легкий снежок. Зажжены факелы. Они бросают на пейзаж зловещий свет.

— Ты должна забыть о Зимних землях. Оттуда ничего хорошего ждать не приходится.

— Откуда тебе знать? Ты же никогда их не видела! — с горечью говорю я. — И никто не видел.

— Никто из тех, кому стоит доверять, — соглашается горгона, и я снова думаю о Цирцее.

— Джемма! — кричит с берега Фелисити.

Она в кольчуге, а на Пиппе — прекрасный плащ, и они обе сияют, как взятые напрокат драгоценности.

Горгона опускает для меня борт.

— Высокая госпожа, чем скорее ты создашь союз и разделишь магию, тем лучше.

И она пристально смотрит в небо над Зимними землями.

— Что ты там высматриваешь? — спрашиваю я.

Змеи тревожно шевелятся. Безмятежное лицо горгоны темнеет.

— Неприятности.

— Ура! Наша Джемма вернулась! — говорит Пиппа.

Она тащит меня в лес, где девушки организовали игру в крокет. Они по очереди взмахивают деревянными молотками. Энн растянулась на одеяле, сплетенном из серебряных нитей. Она перебирает их, как струны арфы, и звучит прекрасная мелодия. Вэнди сидит, поглаживая пушистую головку мистера Дарси.

— Ну и как там поживают ужасные лесные обитатели? — спрашивает Фелисити, готовясь ударить молотком.

— Сердятся. Нетерпеливы. Они думают, я их предам, — отвечаю я и усаживаюсь рядом с Вэнди и Энн.

— Ну, им только и нужно, что подождать, пока мы будем готовы, не так ли?

Фелисити посылает мяч точнехонько в воротца.

— Бесси, когда ты с теми тремя девушками в белом шла к Зимним землям, они не упоминали о Дереве Всех Душ? — спрашиваю я.

Бесси качает головой.

— Они вообще не слишком много говорили.

— А вы так и не видели тварей Зимних земель? — обращаюсь я ко всем сразу.

— Нет, ни единой, — говорит Пиппа.

Мне бы на этом и успокоиться, но тихий внутренний голос напоминает, что Пиппа и прочие девушки все еще здесь, в сферах, и под фальшивой внешностью скрываются бледные щеки и острые зубы.

Но все-таки они не то же самое, что те чудовищные преследователи, те ужасные призраки, что крадут души. Но что же они собой представляют? Что говорила горгона? Что-то вроде «ей и незачем падать» или «гибнуть»? Но можно ли как-то обойти все это? Хочу ли я, чтобы такой путь нашелся? Если я сегодня вечером передам силу Мак-Клити и Ордену, мне не о чем будет больше тревожиться; это им доведется принимать решения, не мне. И они наверняка сразу отправят Пиппу в Зимние земли. Нет, выбор должна сделать я. Придется мне пройти через все.

— О чем задумалась, Джемма? — спрашивает Фелисити.

Я встряхиваю головой, разгоняя тяжелые мысли.

— Ни о чем. Эй, дайте-ка и мне попробовать!

Я беру молоток и ударяю по мячу, и он улетает далеко-далеко, в туман Зимних земель.

Наш визит завершен, мы отправляемся обратно по знакомой тропе к тайной двери и входим в длинный, скудно освещенный коридор. Но у меня возникает странное чувство, будто здесь есть еще кто-то, кроме нас.

— Вы что-нибудь слышите? — шепотом спрашиваю я.

— Нет, — говорит Фелисити.

Но я слышу тихий шорох, как шелест листьев. Или крыльев. Мы проходим несколько футов, и шорох повторяется. Я быстро оглядываюсь — и замечаю слабый огонек, вроде светлячка. Но он уже исчез.

— Я знаю, что ты здесь, — говорю я. — Я тебя видела.

Фелисити и Энн всматриваются в темноту.

— Я ничего не вижу, — говорит Фелисити, пожимая плечами.

— Зато я что-то видела, — говорю я, глядя вокруг. — Могу поклясться, что видела.

— Отлично. Эй, покажись! — требует Фелисити, но мы видим лишь темноту. — Джемма, нет там ничего, говорю же тебе! Идем дальше.

— Да, — соглашаюсь я. — Хорошо.

Фелисити начинает напевать глупую песенку, которой ее научила Пиппа, и Энн подхватывает: «Ах, я влюблена, так влюблена, так влюблена…»

Я еще раз оглядываюсь. Под потолком притаилась та самая фея из Пограничных земель, ее зубы оскалены в уродливой усмешке. Тварь вспыхивает ярко, как маленький горячий уголек, — но сразу же гаснет и сливается с тьмой.