Читать книгу - "Десять тысяч дней осени - Александр Мендыбаев"

— Рой не всегда может быть в этом мире. И не может предсказать часы появления и ухода. Мы выследили Артықа, нашли ее лежку. Увы, не смогли сообщить об этом Рою. А даже если бы и смогли, не знали бы, когда он появится…

Валя вклинился в разговор.

— Но план был неплох. Если бы мы подождали, не стали убивать приманку сразу… эх-х. Рой все равно вышел на связь. Оставалось — сообщить о месте, убедиться, что он пришел, атаковать приманку. Артық бросается на защиту, а Рой — на Артықа.

Закир с трудом ухмыльнулся. Дядь Еркен снова наклонился и стал слушать. Затем сообщил:

— Что нам теперь делать?

Дархан ответил.

— Ждем Рой. Начинаем все сначала. В подвале Артықа больше нет. Все выгорело дотла. Ваши бойцы проверили.

Дядь Еркен снова наклонился. Потом заговорил.

— Вам не стать лидерами. Оба ссыкуны. Не удержите город.

Закир сказал что-то еще. Дядь Еркен стал спорить. Закир что-то долго шептал, потом гаркнул:

— Сделай, как я говорю!

От крика на забинтованном животе выступила кровь. Закир закашлялся, крови стало еще больше. Отстранив дядь Еркена, он подозвал Дархана и, убедившись, что тот слушает, зашептал в самое ухо:

— Артық приходила за мной в операционной два раза. И еще раз — тут. Про троянского коня слыхал?

Дархан отстранился от Закира. Он никак не ожидал, что тот знает греческие мифы.

— Смекаешь? К утру я умру. Может к вечеру. Пусть твой Рой вселится в меня. Придет Артық, утащит меня в стены. Там Рой с ней и разберется.

Дархан медленно поднялся и в недоумении уставился на дядь Еркена. Закир, напрягая последние силы, проговорил:

— Чо зеньки вылупил? Зови его, покуда я не сдох!

* * *

Четыре раза за ночь Артық приходила за Закиром. Четыре раза тянулась к нему с потолка, свисая острыми зловонными каплями. И все четыре раза куда-то исчезала. Закир угасал на глазах. Алмаз предлагал ему третью операцию, но Закир запретил.

Радио шипело и никаких зулфаятов не передавало. Да и кому было передавать, если Рой уже сидел внутри.

Дархан вспоминал все, о чем они договорились с Роем. Рой одобрил план восемьсот первым зулфаятом: «Не бойся свиньи, она уже упала боком в ад. Не бойся совы, она лишь лупит глаза да жрет мышей. Не бойся газели, она сама тебя боится. Но бойся лошади. Зажатая в угол она обгложет твое лицо».

То, что Рой вселился, стало заметно почти сразу. Закира трясло. Кровавое пятно густо пропитало весь бинт. Дархан знал почему. Знал он и то, что будет дальше. Знал, но не говорил ни Вале, ни дядь Еркену. Скажи он правду, те вряд ли бы позволили.

* * *

К утру Закира не стало. Алмаз долго возился с ним, пытаясь реанимировать, давил на грудь так, что едва не сломал ребра, вколол адреналин. Все было кончено. Долго сидели, молчали.

Дядь Еркен подошел к Закиру. Закрыл глаза и поцеловал покойного в лоб.

— Пойду, подготовлю машину. Вывезем в безлюдное место. Его нужно похоронить по-человечески.

Валя направился к выходу. Дядь Еркен спросил:

— Куда?

Валя, приоткрыв дверь и осмотревшись, ответил:

— Распущу посты. Надо скрыть его смерть! Никто не должен знать. Иначе — новый бунт.

* * *

Пока Валя отсутствовал, дядь Еркен споро и ловко раздел Закира, обмыл его тело, тщательно обмотал в простыню, получился самый настоящий саван.

— Пойду, носилки принесу. Алеке, поможешь? Ты ведь мусульманин?

Внизу раздались выстрелы. Дархан, схватив оружие бросился к двери. Пока бежал по пролетам, слышал, как стреляли еще. Внизу, у самого входа заметил троих убитых бойцов и лежащего на боку корейца.

— Валя! Валентин! Эй! Алмаа-а-аа-з! Ал-ма-а-аз!

* * *

Пока тащили Валю в операционную, пока готовили инструменты, его не стало. Перед смертью, булькая кровью в рту, Валя с трудом проговорил:

— Пятеро… стащили последние баллоны с хлоркой… не подчинились… началась перестрелка…

В уазик-таблетку грузили два тела. Валю, как и Закира, дядь Еркен замотал в саван. Алмаз, поправив очки, спросил:

— Он же вряд ли мусульманин? Корейцы, они кто? Христиане? Буддисты?

Дядь Еркен, пожав плечами, ответил:

— Какая уж разница… Столько богов, а это случилось, — дядь Еркен широким жестом обвел то ли больничный двор, то ли весь город. Дархан, забросив в уазик лопаты, сел за руль.

— Интересно, почему не стащили машину?

Дядь Еркен протянул ему ключи.

— Да вот почему. Ключ-то у меня.

* * *

Ехали молча. Город обезлюдел, но где-то слышалась редкая пальба. Было ясно — началась полная вакханалия. Понимая, что спасения нет, каждый стал сам за себя. Братья предложили дядь Еркену ехать к ним, но он наотрез отказался.

— Вот похороню ребяток, тогда и подумаю.

— Да разве это важно сейчас?

Горько вздохнув, дядь Еркен ответил:

— Всему конец. Нас хоронить будет некому.

* * *

Пока Дархан раскладывал и заряжал оставшееся в квартире оружие, Алмаз крутил настройку большого приемника, в который вставил четыре толстых батарейки — последний НЗ.

— Знаешь. Я любил ее. Очень любил. Многому научила. Помогала. Она не заслужила такой смерти, Дареке. Не заслужила!

Дархан хмуро начинял магазин патронами.

— Ошиблась Шара. Хотела вылечить, но что-то пошло не так.

— Вылечить⁈ — Алмаз выпалил это слово с возмущением, —ты так ничего и не понял?

Алмаз сбегал в другую комнату и вернулся с таким же футляром, какой был у Шары. Переломив его, отложил шприц на стол, а сам достал из правой части небольшую инструкцию.

— Протокол «Экис». Именно для таких случаев. Помнишь, что Шара говорила про несчастных пациентов, которые годами не могут умереть. Редкое, но жуткое состояние. Они терпят дикие муки, видят кошмары. А тело, назло всему, регенерирует. Умирать надо вовремя, Дареке. Умирать надо вовремя.

Дархан зарядил магазин в автомат. Глянул на брата.

— Ты же видел ее дочь. Это не человек. Это монстр. Образчик.

— Мы не знаем природу этой чертовой Сорти. Не знаем, что она сотворила с несчастной. Но уровень регенерации достиг таких высот, что и от ранения в голову она оставалась живой. Шара убила ее. Убила, хотя прекрасно догадывалась, что с ней сделает Артық.

Дархан кивнул головой. Он не знал, как относиться к Шаре, к ее гибели, ко всему, что она натворила.

— Мне странно, что Рой охотится именно за Артықом. Ведь именно Шара