Читать книгу - "Вампиры Лос-Анжелеса - Роберт Рик МакКаммон"

перечитала свои записи в блокноте. Холмы Рамоны? Значит, всего за две недели вандализму подверглись четыре кладбища? Какие же извращенцы могли такое сотворить? Культ смерти? Сатанисты?

МОГИЛЬЩИК.

Термин всего несколько минут назад отвратительный, теперь привел ее в зябкую дрожь. Она положила свой блокнот и пару шариковых ручек “бик” в сумочку и поспешно покинула редакцию, направляясь к Рамонским Холмам.

3.

Спецуполномоченный комиссар полиции Мак–Брайд сидел, читая рапорт Палатазина о прогрессе в деле расследования случая с Тараканом. Он сидел за полированным дубовым столом в конференц–зале. Каждые две–три минуты он вздыхал и при этом главный детектив Гарнетт бросал через стол взгляды на Палатазина. Взгляды эти говорили: “Тебе лучше надеяться, что он в добром расположении духа сегодня, Энди, потому что в рапорте нет ничего конкретного”.

Палатазин прекрасно сознавал этот факт. Он пришел в департамент в начале седьмого утра, чтобы закончить печатать рапорт, и испытывал стыд, относя его Гарнетту на первое прочтение. В нем практически ничего, кроме предположения, не было: ничего, кроме смутных теорий, которые вели в никуда. В конце он вставил данные, полученные от Эми Халсетт и Лизз Коннорс, и детально описал работу Салли Риса и его команды по поиску серого “фольксвагена”, но даже эти факты на бумаге казались плачевно беспомощными.

Мак–Брайд быстро взглянул на Палатазина и перевернул страницу. С того места, где сидел Палатазин, Мак Брайд казался заключенным, как в скобки, двумя флагами с каждой стороны – американским и штата Калифорнии, золотой солнечный свет вливался через венецианское окно, освещая стену за его спиной. Под глазами Палатазина были темные круги, и когда он в четвертый раз начал раскуривать свою трубку, рука начала заметно дрожать. Он провел ужасную ночь, сны его были наполнены ужасными созданиями, преследовавшими его сквозь снежную бурю, все ближе и ближе подползая из–за покрытых снегом ставен. Он видел их горящие глаза, их рты напоминали смертельные ухмыляющиеся серпы, и в них сверкали жуткие клыки. И в тот момент. когда они уже были готовы напасть, над снегом возникла летящая фигура его матери, и схватила за руку. “Беги,– прошептала она. – Беги, Андре!” Но в избушке осталась Джо, и нужно было забрать ее, а значит, пробиться сквозь круг ухмыляющихся чудовищ… “Я тебя не покину”,– сказала ему мать, и в этот момент вампир бросился к горлу Палатазина.

Он проснулся в ледяном поту, и за завтраком Джо захотела знать, что ему такое приснилось. Палатазин сказал, что это был Таракан. Он не был еще готов к тому, чтобы сказать правду.

Сидевший на конце стола Мак–Брайд кончил читать рапорт и оттолкнул папку в сторону. Поверх края своей чашки с кофе он посмотрел на Гарнетта, потом на Палатазина, задержав на миг изумленный взгляд на ярко–зеленом галстуке, который повязал носивший коричневый пиджак Палатазин. Он поставил чашку и сказал:

– Этого мало. Собственно, почти ничего. “Таймс” оказывает некоторое давление на нас, требует опубликования сообщения о продвижении следствия. Если я использую в качестве базы ваш доклад, то это будет пустой звук. В чем дело? – Его ледяные голубые глаза вспыхнули. – У нас лучшая полиция во всей стране. И мы не можем найти одного человека?! Почему? Капитан, у вас было две недели, вся сила полиции, от вертолетов до спецкоманд. Почему нет ничего более конкретного, чем вот это?

– Сэр,– сказал Палатазин. – Мне кажется, что некоторый прогресс имеется. Фоторобот подозреваемого был напечатан на первой полосе “Таймс” сегодня утром, и в дневных газетах он тоже будет помещен. Вечером его передадут телестанции. И еще “фольксваген”…

– Маловато, Палатазин,– сказал комиссар. – Ужасно мало.

– Согласен с вами, сэр, но это уже больше, чем мы имели раньше. Женщины – уличные проститутки – опасаются разговаривать с полицией. Они боятся Таракана, но не доверяют и нам тоже. Таким образом, мы должны найти человека с их помощью. Мои люди работают над поиском “фольксвагена” с двойкой, семеркой и “Т” на номере.

– Подозреваю, что таких может быть несколько сотен,– сказал Мак–Брайд.

– Да, сэр. Возможно, тысяча или больше. Но согласитесь, что такая зацепка стоит того, чтобы ее раскопать.

– Мне нужны имена, капитан, имена и адреса. Мне нужны подозреваемые, которых можно было бы допросить. Мне требуется наблюдение за ними. И мне нужно, чтобы человек этот был пойман.

– Мы все этого хотим, комиссар,– тихо сказал Гарнетт. – Вы знаете, что капитан Палатазин целыми днями вел допросы и беседы, и что наблюдение за некоторыми людьми ведется. Только, в общем, сэр, похоже, что Таракан скрылся в подполье. Может, покинул город. Самая трудная работа – ловить такого убийцу с психическими мотивами…

– Избавьте меня от этих домыслов,– ответил Мак–Брайд. – Мне не нужны исповеди.

Он снова перевел взгляд на Палатазина, который безуспешно пытался разжечь свою трубку:

– Вы говорите, что единственной вашей зацепкой является сейчас номер “фольксвагена”, так?

– Да, сэр. Боюсь, что это так.

Мак–Брайд громко вздохнул и сложил перед собой руки:

– Капитан, я не хочу, чтобы это превратилось в новый случай, как с Душителем с Холмов. Мне нужен преступник – или группа преступников – и поймать их нужно быстро, чтобы нам не набили задницу общественность и пресса. Не говоря уже о том факте, что пока этот негодяй остается не опознанным, мы рано или поздно можем наткнуться на новый труп девицы с бульвара. Этот парень должен сидеть в ящике, ясно? И он должен сидеть там очень скоро! – Он взял папку с рапортом и подтолкнул через стол Палатазину. – Если вы не можете его найти, капитан, я поставлю во главе дела того, кто может. Согласны? Теперь оба – за работу!

Пока они ждали лифта в холле за пределами конференц–зала, Гарнетт сказал:

– Ну, Энди, было не так плохо, как я опасался.

– Разве? Значит, меня надули. – Трубка Палатазина была холодна, как гранит, и он сунул ее в карман.

Гарнетт несколько секунд смотрел на него молча:

– Ты устал, Энди. Выложился. Дома все нормально?

– Дома? Да. Почему ты спрашиваешь?

– Если у тебя проблемы, скажи мне. Я не возражаю.

– Нет, проблем у меня нет. Не считая Таракана.

– Ага. – Гарнетт помолчал, наблюдая за перепрыгиванием светящихся цифр над дверью лифта. – Ты знаешь, нечто подобное способно вывести из равновесия самых крепких работников. Чертовски ответственно. У тебя такой вид, Энди, словно ты не спал два дня. Ты… черт, ты ведь сегодня