Читать книгу - "Девочка с медвежьим сердцем - Фрэнсис Хардинг"

Но тут мать посмотрела через плечо Мейкпис в сторону главной улицы и застыла от возмущения, выдохнув несколько слов. Так тихо, что Мейкпис уловила только два:

– Помяни нечистого…

Мейкпис оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть проходившего мимо высокого мужчину в добротном камзоле темно-синего сукна. На вид он был не так стар, хотя волосы были совсем седыми.

Девочка знала старую пословицу: «Помяни нечистого, и он тут как тут». Мать говорила о «тех людях» – жителях Гризхейза – и вдруг увидела незнакомца. Это кто-то из Гризхейза? Возможно, даже отец Мейкпис?

Мейкпис перехватила взгляд матери. Глаза девочки неистово сверкали возбуждением и торжеством.

– Нет, – прошипела мать, обхватив ее обеими руками. – Мейкпис!

Но собственное имя резануло слух Мейкпис, она устала мириться с бедами, причину которых так и не могла объяснить. Она вырвалась и помчалась к главной улице.

– Ты в могилу меня сведешь! – крикнула мать вслед. – Мейкпис! Постой!

Но Мейкпис не послушала, потому что вдалеке маячили синий камзол и грива седых волос, через секунду исчезнувшие за углом. Прошлое уплывало от нее!

Она добралась до угла как раз вовремя, чтобы увидеть, как незнакомец растворился в толпе, и побежала за ним, хотя слышала, как мать зовет ее. Но не оглянулась, а вместо этого продолжала преследовать удалявшуюся фигуру, сначала по одной улице, потом по другой, третьей. Несколько раз она, казалось, теряла его из вида, но тут же замечала в отдалении копну седых волос.

Мейкпис не сдавалась, даже когда обнаружила, что бежит по огромному Лондонскому мосту прямо в Саутуарк. Здания по обеим сторонам улицы становились все более убогими, а запахи более затхлыми. Она слышала смех, доносившийся из прибрежных кабаков, ругательства и скрип весел с реки. Начинало темнеть. Солнце почти спустилось за горизонт. Небо потускнело до оттенка окрашенного олова. Но, несмотря на это, на улицах было необычайно много людей. Они путались под ногами, загораживали седого мужчину.

Лишь когда улица выплюнула Мейкпис на большое открытое пространство, она остановилась, внезапно испугавшись. Под ногами росла трава, и Мейкпис поняла, что оказалась на краю Сент-Джордж-Филдз^[3]. Вокруг бурлила мрачная, шумная толпа. Только головы отчетливо выделялись на фоне темнеющего неба.

Девочка не могла определить, насколько далеко протянулась людская масса: поднимавшихся из нее голосов, казалось, были сотни. И все мужские. Никаких следов седого незнакомца.

Задыхаясь, Мейкпис оглядывалась по сторонам, сознавая, что привлекает пристальные, любопытные взгляды. Хотя ее одежда была из простой дешевой шерсти и полотна, все же шейный платок и чепец были чистыми и приличными, а здесь этого было достаточно, чтобы привлечь внимание.

– Привет, крошка! – окликнула одна из темных фигур. – Пришла подхлестнуть наше мужество, верно?

– Не-а, – протянул другой. – Ты здесь, чтобы маршировать с нами, так ведь, мисс? Можешь, как шотландские леди, швыряться в ублюдков табуретками! Покажи-ка нам свою правую руку!

Несколько человек оглушительно рассмеялись, и Мейкпис ощутила некую опасность в их поддразнивании.

– Да это никак дочка Маргарет Лайтфут? – неожиданно раздался молодой голос. Вглядевшись в темноту, Мейкпис едва различила знакомое лицо жившего по соседству четырнадцатилетнего подмастерья ткача. – Что ты здесь делаешь?

– Заблудилась, – поспешно объяснила Мейкпис. – Что происходит?

– Мы вышли на охоту! – В глазах у подмастерья появился неистовый, яростный блеск. – Загоним старого лиса Уильяма, архиепископа Лода!

Мейкпис слышала это имя сотни раз – Лода проклинали как одного из греховных советников короля.

– Мы всего лишь собираемся пойти постучаться ему в дверь, поздороваться. Как добрые соседи. – Он взвесил на руке дубинку и с силой шлепнул ею по ладони, не находя себе места от возбуждения.

Слишком поздно догадалась Мейкпис об истинном значении листков. В них объявлялось о большом собрании недовольных на Сент-Джордж-Филдз.

Когда глаза Мейкпис привыкли к темноте, она поняла, что здесь полно подмастерий и все принесли импровизированное оружие: молотки, палки от метел, кочерги и доски – с очевидным намерением пустить все это в ход. Судя по свирепой веселости, они были серьезно настроены и полны решимости выволочь порок из дворца и расколотить его корону. Но Мейкпис видела в их сверкающих глазах, что это было еще и игрой, кровавой игрой, вроде травли медведя.

– Мне нужно домой, – начала Мейкпис, но слова имели горький привкус. Она потеряла единственный шанс больше узнать о своем прошлом, но что, если при этом потеряла и дом? Мать распознала ее уловки, потому и предложила сбежать, а Мейкпис так и поступила.

Подмастерье нахмурился и приподнялся на цыпочки, обшаривая взглядом толпу. Мейкпис последовала его примеру, пытаясь что-то рассмотреть, но оказалось, что дорога, по которой она прибежала сюда, уже запружена людским потоком, вливавшимся на Сент-Джордж-Филдз.

– Держись рядом, – встревоженно велел подмастерье, когда толпа стала продвигаться вперед, подхватив их своим течением. – Со мной тебе ничего не грозит.

Мейкпис было трудно разглядеть что-то за массой высоких мужчин, но по мере того, как толпа уносила ее за собой, воинственные крики, смех и грубые шуточки становились все громче, сыпались отовсюду Армия подмастерий казалась бесчисленной. Неудивительно, что они так уверены, так полны решимости добиться цели!

– Мейкпис! Где ты?

Оклик почти поглотил оглушительный рев, но Мейкпис услышала. Это голос матери, она уверена! Мать побежала за ней и теперь увязла в толпе, где-то сзади.

– Ма! – откликнулась Мейкпис, хотя толпа неумолимо тащила ее вперед.

– Вот он, Ламбетский дворец! – крикнул кто-то впереди. – И в окнах свет горит!

Мейкпис снова ощутила речной запах и увидела впереди, на берегу, огромное здание с высокими квадратными башнями, резко очерченные зубцы которых впивались в вечернее небо.

Где-то впереди, из головы толпы, раздались яростные крики споривших. Остальных охватило лихорадочное, неустойчивое напряжение.

– Поворачивайте назад! – прогремел чей-то голос. – Расходитесь по домам!

– Что там впереди? – требовательно спрашивали стоявшие сзади.

Сразу же до них долетел с десяток различных ответов. Кто-то утверждал, что это солдаты, кто-то – что это люди короля, а некоторые были уверены, что это сам архиепископ.

– Да заткнитесь вы! – прокричал наконец какой-то подмастерье. – Вытащите на улицу Лиса Уильяма – или мы разнесем двери и поприветствуем всю шайку во дворце!

Толпа ответила громовым ревом, и люди стали яростно проталкиваться вперед. Клочок неба над Мейкпис сжался и усох, когда ее стеснили более массивные спутники. Впереди слышались боевые кличи, вопли и рык дерущихся.