Читать книгу - "Не/много магии - Александра Давыдова"

«Пассажиров, опаздывающих на рейс до Сивера, просим срочно пройти к выходу номер четыре, посадка заканчивается!» — электронный голос был прямо-таки проникнут ощущением надвигающейся катастрофы. Типа, опоздаешь — и капец. И не будет больше в жизни счастья. Ни тебе, ни службам космопорта, ни Сиверу, ни электронному голосу.

Лина выглянула из-за угла, внимательно осмотрелась по сторонам — докторов или служителей порядка вокруг видно не было — и быстро пошла, даже побежала к кораблям. Если что, никто не придерется — мало ли, опаздывает человек на рейс, волнуется, вот и спешит. А вовсе ни от кого не убегает, нет-нет.

Как раз за это Лина и ценила порты. Каждый второй здесь куда-то несется, тащит сумки-чемоданы, тянет за собой женщин, детей и собак, нервничает, смотрит на часы, ругает нерадивые аверокомпании. Текут с деловитым скрипом ленты транспортеров, пролетают капсулы с багажом, на полу сидят и невозмутимо курят «дети звезд» в полосатых беретах, а по стеклам то и дело пробегает дрожь от стартующих кораблей. Если хочешь потеряться в толпе, лучше места не найти.

Кое-кто навострился отлично прятаться, да и портов (что авиа-, что космо-) по пути было достаточно, поэтому за всю дорогу Лина почти ни разу не попалась докам на глаза. Вообще пыталась ничье внимание не привлекать. Всего-то трижды побегать пришлось: из отделения банка, где она обналичивала свою карточку — опасно, конечно, но без денег никак, по улицам Чареи — знакомый сдал, сволочь, и еще дома, на Гейле, когда из больницы выписывалась.

…

Парень на соседней кровати больше походил не на человека, а на кибер-привидение. Белый, почти прозрачный, весь обмотанный проводами. Днем он молча считал пластиковые квадраты на потолке, беспомощно улыбался медсестрам, демонстрируя полную покорность судьбе, и тайком тренировал гибкость шейного отдела позвоночника. Народ его уважал, потому что однажды тому уже удалось дотянуться и перекусить проводки на внешнем водителе сердечного ритма. Но — как сказала Вигдис, будь проклята бессонница старшей сестры вместе с ее ночным обходом клиники! — парня в очередной раз достали с того света.

Ночью кибер начинал вещать. Или делился известными ему дорогами, или просто — байки рассказывал. От него-то Лина о посмертном корабле и услышала.

Плавает в звездном море корабль. Режет чернильную ночь неба от Сивера до маяка, на самом краю системы. Если полететь на нем и загадать желание никогда больше не вернуться — всё сбудется. Сам сойдешь на маяке, а душа твоя пересядет в призрачный корабль, брат-близнец рейсового космолета сиверского — и поминай, как звали. Только увидишь краем глаза, над плечом у тебя промелькнет посмертной птицей клипер призрачный с рваными парусами или дирижабль пылающий. Подмигнет взлетными огнями и умчится в пустоту, и похоронит в себе дух, а тело твое осядет мешком бесформенным на улицах Валдена, города-маяка. И заголосят прохожие, и завоют сирены.

— Вот в сирены я верю, — говорила Вигдис, когда парень замолкал. — А остальное — пфф, сказка.

Правда, сама порой приговаривала:

— Эх, на маяк бы…

— Ты ж в него не веришь, — подкалывали соседи.

— Не верю, что Летучий голландец с него стартует. А в то, что там глухая провинция, ни медицины хорошей, как здесь, ни системы слежения нет — почему бы не поверить.

…

Лина устроилась в кресле у окна и аккуратно застегнула ремни безопасности. Вежливо кивнула проводнице — мол, не беспокойтесь, всё в порядке — и уткнулась носом в стекло. Взлет уже перестал казаться ей волнующим зрелищем (еще бы, когда взлетаешь раз двадцать за последний месяц), зато иллюминатор отлично холодил лоб. И нос, раз уж на то пошло.

Где-то впереди капризничал ребенок. Пухлая томная пассажирка требовала сразу три пледа и — аллилуйя! — сеточку на волосы и очки для сна. И то, и другое требовалось неимоверно срочно, еще до старта. Шутка ли, четырнадцать часов лететь — как такое без очков-то возможно? Чета милых старичков через проход лихорадочно штудировала священное писание, а какой-то мужик уже подготовился к гипотетически возможной встрече с господом, закинувшись коньяком до воистину свинского состояния.

Лина усмехнулась и включила плеер, чтобы не вникать в суету живых. Аверобус наконец вырулил на взлетную полосу под героическую детскую песню о зеленых мармеладных мишках.

…

Некоторых почти не охраняли, даже в коридор выпускали — гуляй, не хочу. Из здания, конечно, так просто не выйти. Но и не лежишь целым днями к кровати привязанный — и то гут. Смешное слово — «гут». Лина его у Вигдис подхватила.