Читать книгу - "Ворота Лешего - Иван Калина"

Макс крепко держал девушку, пережидая ее припадок. Он боялся, что она навредит сама себе. Настя очень быстро выбилась из сил, затихнув в его руках. Он погладил ее по волосам, поцеловал в висок. В горле стоял колючий комок. Настя была совсем плоха. Сколько еще продлится это ее заболевание? И вылечится ли она совсем, станет ли такой как прежде? Из другой комнаты послышался звонок домашнего телефона. Настя, похоже, заснула. Макс уложил ее на диван, заботливо прикрыл одеялом и только после этого вышел в другую комнату.

– Да, я слушаю.

– Максимка, это ты? – услышал он знакомый женский голос. Макс напряг память – вроде Настина мама. – Где ты был? Хотя, не важно… Хорошо, что я тебя застала.

Ну да, он же долго пропадал и не навещал Настю. У них есть основания быть недовольными.

– Я не мог… Но сейчас все образуется, я буду…

Его прервали, не дослушав, надрывным плачем.

– Она у меня, все нормально, – поспешил успокоить Макс. Видимо матери позвонили из больницы, что Настя сбежала.

– Максимка, ты пьяный что ли? Настины похороны завтра.

Телефон выпал из его рук. Он потянулся за упавшей трубкой, долго не мог захватить ее – рука вдруг перестала сгибаться.

– Вы бредите. Она живая и здоровая. Лежит у меня на диване. – Он двинулся в комнату. – Поговорите с ней!

Макс прошел вместе с телефоном в комнату, где оставил Настю. Диван был пуст. На нем одиноким комком валялось одеяло. А телефонная трубка подвывала: «Повесилась она в больнице! Где ты был? Где ты все это время был?!!»

Макс не мог прийти в себя. Ведь вот Настя была тут. Говорила с ним, он держал ее в руках. Куда она делась? Макс прошелся по квартире, заглянул в туалет и ванную. Насти нигде не было. Но как же так? Она была, конечно, холодной, но не призраком! Призраков нельзя обнять! И они не разговаривают! Макс в бессильной злобе швырнул кричащий телефон в угол. Это он, Макс, во всем виноват! Он мог предотвратить, спасти ее, если бы никуда не уезжал, ни в какие расследования, ни в какую Сосновку! Перед его отъездом она еще была живая! Он был нужен здесь, а он как последняя сука играл в детектива и развлекался с другой! Это он виноват в ее смерти, никто другой. Он предал ее!

Макс услышал протяжный вой, словно стонет волк, попавший в капкан. И не сразу понял, что воет он сам. Воет и стучит кулаком в стену. По руке текла кровь, но он не чувствовал боли. «Судьба… От нее не сбежишь», – Макс как будто снова услышал слова бабки Иванны. Что она там говорила? «Насте уже не поможешь»? Старая карга! Не могла нормально объяснить? И вдруг Макс вспомнил, что видел образ Насти там, в вымершей деревне, когда держал ее сережку в руках. Это был знак, а он не понял. Он бы пулей сразу понесся к Насте, он бы всех докторов перебил, а ее забрал домой. Это его вина! Макс застонал, как от физической боли и уже не сдерживал горькие слезы. И не было рядом Барбоса, чтобы разделить боль. Всю ее придется выпить одному. Без остатка.

Неизвестно сколько сидел он так на полу, сжимая одеяло в руках, погрузившись в свои невеселые размышления, полные самобичевания и боли утраты. Неожиданно раздался звонок в дверь. Максу вдруг пришла шальная мысль, что это Настя вернулась. Она вышла из дома и снова вернулась. А ее мать просто что-то напутала.

Макс ринулся к дверям, даже не заглядывая в глазок. В щель сначала пахнуло морозцем и снегом, а потом показался Гена. Парень выглядел озабоченным и, даже можно сказать, злым.

– Где ты все это время был? – напористо спросил он и, не дожидаясь приглашения, вошел в квартиру. Зашел, занес снега, и от его лица веяло холодом. Макса передернуло, но он ничего не ответил. У него на это не было сил. Лицо Гены мгновенно переменилось, вместо раздражения на нем проявилась забота: похоже он понял, что у Макса что-то произошло.

– Я за тебя переживал. Ни слуху, ни духу. Вдруг с тобой что-то случилось?

Макс тоскливо смотрел на лужу, которая собралась у ног Гены от стаявшего снега. Гена топтался по ней, перебирая ногами и оставляя следы. Чего он так нервничает и чего от него хочет?

– Я был в Сосновке, – выпалил Гена, не дождавшись ответа, и перешел на заговорщицкий шепот: – Там что-то нечисто. Я хочу разобраться с этой деревней. Ты должен поехать со мной.

– Мне все равно, – наконец сказал Макс. Голос его самому себе показался каким-то ненастоящим, деревянным. – Я никуда не поеду.

Начала как-то внезапно болеть голова, но Макс слегка напрягся и просто, про себя цыкнув, прогнал боль. Та послушно отошла, как будто испугалась. По лицу Гены пробежала быстрая волна, исказившая на мгновение черты лица, и снова вернулось просящее выражение.

– Макс, ты не знаешь всего. Хорошо, я тебе расскажу. Я тебе расскажу все. Но это длинная история.

Макс развернулся и пошел в комнату, как будто не было тут никакого Гены.

– Макс, – позвал еще раз Гена.

Но Максу хотелось только одного – лечь и уснуть. Внезапно что-то больно укололо его в шею. Макс стал заваливаться на бок, с трудом повернув голову. Гена с удивлением рассматривал электрошокер у себя в руках: «Сломался что ли?» и еще раз сунул прибор Максу в лицо. И в этот раз Макс рухнул на пол и закрыл глаза. В открытую дверь вошел Макар. Гена на него заворчал: «Че так долго? Что я, один все должен делать? Хватай его». Макар вместе с Геной подхватили бездвижное тело за руки, за ноги и вынесли из квартиры.

По дороге к Сосновке, поднимая снежную пыль, мчалась машина Макса. Водитель лихачил, явно получая от езды удовольствие. Машину бросало из стороны в сторону, радио орало в такт на всю округу хаус. Пассажир на соседнем сиденье недовольно морщился, что, однако, не портило настроения водителя.

По дороге, на выезде из деревни, шла Иванна с собакой. Зима уже вступила в свои права. Снегу выпало прилично, и он все продолжал идти, падая пушистыми хлопьями на деревья, дома, облепляя пальто девушки и собачью шерсть белыми комочками. Иванна бросала ветку, Барбос, полоща ушами на ветру, бежал за ней и возвращал новой хозяйке. Иванна со смехом трепала его по голове и снова бросала. Но на этот раз пес не кинулся за веткой, а насторожился. Он первым услышал звук приближающейся машины. А потом услышала и девушка. Барбос тявкнул, довольно агрессивно. Иванна хотела, было, уже возвращаться, нагулялись, но пес дернулся от нее и побежал навстречу машине.

– Барбос, ты куда? Стой! – Но собаку уже было не остановить.

Машина приближалась. Вот она уже поравнялась с собакой, из открытого окна пассажира высунулась рука, дразнящая заливающегося в лае пса. А потом собака отстала, но все так же бежала, надрываясь. Приблизившись к Иванне, водитель резко нажал на тормоз, остановившись почти у ног девушки. Та даже не пошевельнулась. Водитель открыл окно, но выходить не стал.

Макс очнулся в темноте. Он был связан по рукам и ногам и находился в каком-то слишком маленьком, давящем пространстве. Что с ним произошло и где он? Голова трещала, но это уже была другая боль, ясная и понятная, определенного происхождения. Хоть здесь все без мистики. Он попробовал потянуть узлы, но они не поддавались, только больнее впивались в тело. Макс решил зря не тратить сил и подождать, когда все прояснится в свое время. Для чего-то же его связали, пусть лишили воли, но сохранили жизнь. Значит, у него еще есть шанс. Только что Гене от него нужно? И Макар каким-то образом с ним.