Читать книгу - "Клуб мертвяков - Шарлин Харрис"

— Мне рассказали ребята из его компании: у него в организме содержатся все эти химикаты в избытке. Такой у него талант.

Рэй Дон широко улыбался мне: он явно гордился своим талантом.

Итак, он начнет с добровольца, а когда наестся, приступит к чистке твоей раны и будет лечить ее.

Но при рассказе Эрик опустил такую пикантную подробность: в какой-то момент лечения из раны начнет выходить застрявший в ней кусок копья, и ни один наркотик на свете не спасет меня от адской боли. Я сама до этого додумалась в минуту прояснения сознания.

— Ладно, — сказала я. — Пусть начинают свой цирк.

Доброволец оказался худым блондином — подростком с меня ростом, и в плечах не шире. Было похоже, что он весьма охотно пошел в добровольцы. Рэй Дон от души поцеловал его, а потом укусил, но видеть такое зрелище мне было необязательно, я не любитель прилюдных демонстраций телесной привязанности. (Когда я говорю «от души», это не подразумевает громкое чмоканье, нет, поцелуй был крепкий, с подвыванием, с всасыванием вплоть до глотки). После этого, к их обоюдному удовольствию, Блондинчик склонил голову набок, и более высокий Рэй Дон впился в него клыками. Был слышен хруст и громкое пыхтенье — хоть я и была под влиянием наркотиков, но благодаря виниловым штанам Рэя Дона мне не требовалось много воображения.

Наблюдающий Эрик был внешне бесстрастен. В целом вампиры крайне терпимы к проявлениям любых сексуальных предпочтений; очевидно, когда ты прожил несколько сотен лет, для тебя не остается особых запретов.

Когда Рэй Дон отвалился от Блондинчика и повернулся лицом к кровати, рот его был весь в крови. Моя эйфория испарилась, потому что Эрик тут же уселся на постель и прижал меня за плечи к подушке. Наступал Большой Ужас.

— Смотри на меня, — потребовал он. — Слышишь, Сьюки, надо смотреть на меня.

Я почувствовала, как край кровати прогнулся, судя по всему, Рэй Дон уперся в него коленом и наклонился надо мной.

В рваной ране на боку я ощутила вибрацию, которая проникала до мозга костей. Я почувствовала, как от лица отхлынула кровь, в горле у меня клокочет истерический крик.

— Не надо, Сьюки! Смотри на меня! — настаивал Эрик.

Я опустила глаза и увидела, что Рэй Дон схватился за кончик кола.

А сейчас он станет…

Я орала и орала, пока не ослабла совсем. Мы с Эриком встретились глазами, и тут я почувствовала, как губы Рэя Дона впились в рану. Эрик удерживал меня за руки, и я впилась ногтями в него, как будто мы с ним занимались чем-то другим. Обойдется, думала я, понимая, что расцарапаю его до крови.

Он и не возражал, конечно. — Давай-давай, — поощрительно сказал он, и я ослабила свою хватку. — Я вовсе не возражаю, — улыбался он. — Держись за меня, сколько хочешь. Надо освободиться от боли, Сьюки. Давай-давай. Тебе надо впасть в забытье.

Впервые я поддалась влиянию чужой воли. Пока я смотрела на него, мне становилось все легче, куда-то ушли все страдания и ощущение неопределенности этого странного дома.

Следующая моя осознанная мысль была — что я не сплю. Я лежала на спине в кровати, без моего когда-то прекрасного платья. На мне было белье из бежевых кружев, и это было хорошо. В постели рядом со мной возлежал Эрик, и это было не хорошо. У него это, я вижу, входит в привычку. Он лежал на боку, закинув руку на меня, одну ногу положив поверх моей ноги. Наши волосы смешались, не отличить, где чьи, они у нас одного цвета. Некоторое время находясь в каком-то зыбком туманном состоянии я не шевелилась, захваченная этой мыслью.

Эрик был в простое. Он был в том абсолютно неподвижном состоянии, в которое уходят вампиры, когда им нечего делать. Их это состояние освежает, наверное: уменьшает количество жизненных передряг в мире, который неустанно игнорирует их, год за годом, мире, полном войн и голода, и новых изобретений, которые они должны изучить, чтобы усвоить; мир полон изменений и условностей и стилей, которые они должны принять, чтобы вписаться в поток жизни. Я сбросила покрывало и проверила, как там мой бок. Боль еще ощущалась, но значительно меньше. На месте раны был большой круг зарубцевавшейся ткани. Она была горячей, красной и какой-то блестящей с виду.

— Намного лучше, — заметил Эрик, и я ахнула. Я и не почувствовала, как он реанимировался.

На Эрике были шелковые нижние трусы на резинке. Его можно было принять за жокея.

— Спасибо тебе, Эрик, — меня, конечно, трясло, но благодарность есть благодарность.

— За что? — он осторожно погладил мой живот.

— За то, что оказался рядом в клубе. За то, что приехал сюда со мной. За то, что не оставил меня наедине со всей этой сворой.

— И как далеко заходит твоя благодарность? — шептал он, придвигая свой рот к моему. Теперь его глаза были вполне живыми, и он буравил меня взглядом.

— Когда ты начинаешь вот так выступать, ты сам все портишь, — я старалась говорить ласково. — Ты не должен настаивать на сексе со мной просто из-за того, что я твоя должница.

— Да мне в сущности наплевать, по какой причине у нас будет секс, главное, пусть будет, — он говорил не менее ласково. И снова придвинул свой рот к моему. Как я ни пыталась сохранять дистанцию, мне это не удавалось. Прежде всего, у Эрика столетний опыт оттачивания техники целования, и он пользуется своим опытом во всю. Я хлопнула его руками по плечам, но, стыдно признаться, тело мое отозвалось на его инициативу. Как бы оно ни болело и насколько бы ни было уставшим, но оно требовало своего, а мозг и воля плелись далеко позади. Казалось, у Эрика шесть рук, и они доставали повсюду, побуждая мое тело к ответной реакции. Его палец проскользнул под резинку моих (минимальных) трусиков и вполз прямо в меня.

Я издала звук, но он не было звуком отказа. Палец заколыхаться в чудесном ритме. Эрик впился в меня губами и, казалось, втягивал мой язык прямо себе в горло. Руки мои с удовольствием ласкали его гладкую кожу и шевелящиеся под ней мышцы.

И тут с шумом распахнулось окно и в него влез Бубба.

— Мисс Сьюки! Мистер Эрик! Я вас выследил! — Бубба был очень горд собой.

— О, рад за тебя, Бубба, — Эрик закончил поцелуй. Я вытащила его руку. Он мне это позволил. Самый слабый вампир бесконечно сильнее меня.

— Бубба, ты все время был здесь? Здесь, в Джексоне? — спросила я, как только обрела способность чуть-чуть соображать. Хорошо, что появился Бубба, хоть Эрик, конечно, и не разделял моей радости.

— Мистер Эрик сказал мне — быть поблизости от вас, — просто произнес Бубба. Он уселся в низкое кресло, со вкусом обитое цветастой тканью. На лоб ему падал локон темных волос, на каждом пальце было по золотому кольцу. — Вас очень больно ранили в этом клубе, мисс Сьюки?

— Сейчас уже полегче.

— Простите, что не смог выполнить задание, но этот недоросток, который у них привратником, он меня не впустил. Представляете, он не знает, кто я.