Читать книгу - "Дом в Порубежье - Уильям Хоуп Ходжсон"

Тут Тоннисон заметил, что наша бездна представляет собой не что иное, как колодец или жерло, уходящее в самые недра земли.

Потом мы вновь обратились к окрестностям и, заметив прогалину к северу от пропасти, обратили к ней свои шаги.

Здесь — в удалении от огромного жерла — располагалось большое и тихое озеро; гладкую поверхность его лишь в одном месте возмущало бурление струй.

Удалившись от пасти бездны, мы могли теперь спокойно говорить друг с другом, могли слышать слова, произносимые не на пределах возможностей голоса, и, интересуясь мнением Тоннисона обо всем этом урочище, я сказал, что оно мне не по душе, и чем скорее мы оставим его, тем лучше.

Он кивнул в ответ и бросил короткий взгляд за спину — в сторону зарослей. Я спросил, полагая, что он услышал что-то или увидел. Тоннисон не ответил… он молча прислушивался, я тоже не нарушал безмолвия.

Вдруг он заговорил.

— Внемли! — прозвучало отрывистое слово. Я мельком поглядел на него — а потом повернулся в сторону леса и невольно затаил дыхание. Минута прошла в напряженном молчании, я ничего не слышал, и уже повернулся к Тоннисону, чтобы сказать об этом; но не успел раскрыть рот, как из леса слева от нас донесся заунывный вой, проплывший среди деревьев, потом зашелестели листья, и настала тишина.

Тут Тоннисон положил мне ладонь на плечо:

— Идем отсюда, — проговорил он и неторопливо направился в ту сторону, где кусты и деревья казались реже. Последовав за ним, я заметил, что солнце уже опустилось, а в воздухе почувствовался холодок.

Тоннисон молча шагал вперед. Мы оказались уже среди деревьев; я то и дело нервно оглядывался, но ничего не замечал — кроме неподвижных ветвей, стволов и густых зарослей. Мы шли дальше, и ни один звук не нарушал тишины, только изредка под нашими ногами похрустывали ветви. Но, несмотря на безмолвие, я с ужасом ощущал: мы здесь не одни. Я буквально жался к Тоннисону и дважды неуклюже наступил ему на пятки… оба раза он промолчал. Минута, другая, и мы наконец достигли окраины зарослей, за которыми начиналась привычная скалистая пустошь. Только тут сумел я избавиться от ощущения ужаса, никак не оставлявшего меня в чаще.

Мы удалялись, и когда издали вновь донесся этот вой или стон, я постарался убедить себя в том, что виной тому ветер, — хотя вечер был совершенно тихий.

Наконец Тоннисон заговорил.

— Знаешь что, — решительно произнес он, — я не решился бы заночевать в этой чаще даже за все богатства мира. Есть в ней нечто нечистое… бесовское. Я вдруг понял это после твоих слов. Почему-то мне показалось, что весь этот лес кишит мерзкими тварями, — ты ведь и сам ощутил это!

— Да, — отвечал я, озираясь, но урочище уже было скрыто от нас склоном холма.

— А вот и книга, — проговорил я, запуская руку у мешок.

— С ней все в порядке? — внезапно спросил мой друг обеспокоенным тоном.

— Да, — отвечал я.

— Быть может, — продолжил он, — она кое-что нам расскажет, когда возвратимся в палатку. Давай поторопимся, идти еще далеко, а я не хочу, чтобы тьма застигла нас на открытом месте.

К своей палатке мы добрались часа через два и не медля принялись готовить еду, потому что не ели с самого полудня.

Покончив с ужином, мы убрали за собой и разожгли трубки. Тут Тоннисон попросил меня извлечь Манускрипт из ранца. Так я и поступил, и, поскольку читать его вместе было неудобно, Тоннисон предложил мне читать вслух.

— Но не смей, — предупредил он, зная мои наклонности, — пропускать каждую вторую страницу.

Но, если бы друг мой мог предположить, что содержит в себе эта книга, то, конечно, воздержался бы от столь неуместного предупреждения. Так, усевшись возле входа нашей небольшой палатки, начал я читать странный рассказ под заглавием «Дом в Порубежье», выведенном на обложке Манускрипта, содержание которого и передаю на последующих страницах.