Читать книгу - "Хеллтаун - Мария Минаева"

до него дела, никогда!.. — беременная начала колотить в его грудь чаще, но с каждый новый удар становился все слабее, а сама девушка заливалась слезами. Удары прекратились, когда мужчина прижал ее к себе в отеческих объятиях.

Переведя взгляд от мужчины с беременной, Дэн увидел, что его раненной напарнице в бейсболке уже обрабатывает и бинтует конечность еще один незнакомец, судя по внешности, индуского происхождения. Заметив на себе взгляд Каннингема тот, будто извиняясь за что-то, улыбнулся и начал зачем-то объяснять свои действия:

— Нужно сначала остановить кровотечение, пулю буду вытаскивать позже. Просто инструменты еще не готовы, да и руки нужно как следует вымыть, раз работаю без перчаток. А то если занесу инфекцию, то ужас будет.

Дэн только понимающе кивнул, не понимая, зачем ему эта информация. Но женщина, которой в этот момент бинтовали кисть, попыталась осадить говорливого индуса:

— Майкл. Не отвлекайся.

— Извини, извини… — Мужчина опять сосредоточился на бинтовании раны, но ненадолго: — Меня, кстати, не Майкл зовут, как вы, наверно, и так могли догадаться по моему лицу. Хотя многие приезжие из Индии семьи дают детям американские имена, одного моего друга и по документам звали Джон, но мои папа и мама не такие. Традиционалисты. Имя Манджуната они посчитали достаточно забавным для сына, тем более оно значит «приятный лорд тумана» или что-то вроде того. Хотя, возможно, в сочетании с фамилией оно обретает какой-то более глубокий смысл… — Манджуната закончил бинтовать ладонь женщины, и едва поднял взгляд, встретился осуждающим женским взглядом. Мужчина мигом растерялся, заканчивая речь достаточно скомкано: — В общем, это… Мне привычнее имя Майкл.

— Будем знакомы, Майкл, — сказал Дэн, протягивая ему свободную ладонь для рукопожатия. Вот вроде бы этот парень такой же болтун как и Кевин, но его искренняя и глуповатая болтливость к себе располагала, а не отталкивала. — Меня зовут Дэниел, или просто Дэн.

— Приятно познакомиться, Дэниел! — Майкл энергично пожал протянутую ладонь, поднимаясь с корточек в полный, пусть и не слишком большой, рост. — А это твой ребенок, верно? Как зовут? Это она или он?

До того как Дэн успел что-либо ответить, командный голос окликнул:

— Майкл!

Мужчина рядом с беременной жестом потребовал подойти к нему сейчас же, и Манджуната, не забыв оставить извиняющуюся улыбку напоследок, похромал на зов. Хромота Майкла была очень сильной, левая нога словно вообще не двигалась, но из-за того что была скрыта свободной штаниной нельзя было определить причину. Как нельзя было и услышать, что именно говорил ему мужчина с командирским голосом, ведь теперь общался он шепотом. Каннингем увидел только, что Майклу в руки передали тот самый белый пакет из «Мустанга», с ним Манджуната скрылся за одной из трех дверей у правой стены.

Зато сразу после ухода Майкла к нему подошел и сам незнакомец с военной выправкой.

— Капитан Эндрю Маршалл, сухопутные войска, — он сам схватил ладонь Дэна для рукопожатия. — Ты служил где-то, сынок?

— Дэниел Каннингем. Нет, сэр, не служил.

Маршалл смерил его сочувствующим взглядом, ненадолго задержав его на ребенке. Дочь с интересом наблюдала из автокресла за громким новым дядей.

— Вчера на красном «Мустанге» мой сын Томас уехал за медикаментами для своей невесты, — даже если капитан не старался говорить сурово, у него это получалось непроизвольно. — Сара на восьмом месяце. Сегодня твой друг приехал на «Мустанге» и с лекарствами, но без моего сына. — Эндрю жестом предложил Дэну занять один из двух стульев у стеллажа с батончиками. — Всё действительно было так, как он сказал? Нашли пустую машину?

— Нет, сэр.

В общих словах и без лишних малозначимых подробностей, которые могли бы стать для отца убитого Тома болезненными, Каннингем рассказал, где именно они впервые увидели красный «Мустанг», о встрече с толпой трупов на мосту. И о том, как Кевин выбросил тело парня на дороге. Маршалл сразу же уточнил, где именно бросили мертвого Тома, и Дэниел понял, что отец собирается его забрать. И, действительно, оставляя Каннингема сидеть на стуле одного, капитан сообщил, что они могут брать любые необходимые продукты со стеллажей или склада, а также оставаться на заправке столько, сколько посчитают нужным. Скоро Маршалл вышел из здания заправки.

Выбор детского питания в магазине при АЗС был очень бедным и однообразным, только самое необходимое, но этого было вполне достаточно, чтобы беспроблемно пережить пару недель. Тут же нашлись даже детские подгузники. Собирая товары в продуктовую корзину, Дэн обратил внимание, что Лорэйн беседует с женщиной в бейсболке и с замотанной рукой, ее имя Каннингем узнать не успел. Бывшая соседка уже успела отойти от шокового состояния после смерти Митча, но все равно выглядела подавленной и скованной. Смерть живого человека вблизи она увидела впервые, состояние Лорэйн можно было понять. Что-то похожее ощутил и Каннингем, когда у него на глазах прикончили того охранника, до сих пор мужчина видел в кошмарах его остекленевший мертвый взгляд, слышал обрывок фразы. Дэн не вовремя вспомнил, что последнюю пулю в голову Митча они так и не пустили, а потому, возможно, старик ходит где-то снаружи в поисках живой плоти.

Капитан вернулся достаточно быстро, сразу же подошел к Дэниелу с единственным вопросом: будет ли он хоронить убитого снаружи или нет. Мужчина самостоятельно разобрался с обратившимся Митчем, когда ехал за телом сына. Каннингем, естественно, ответил, что хоронить будет, и тогда Маршалл протянул ему в руки лопату и сказал следовать за ним. Лорэйн услышала разговор мужчин, и напросилась пойти помогать. Никто против ее помощи ничего не имел.

Общими усилиями две могилы были вырыты неподалеку от заправки, вместо памятников использовали булыжники. Почтить память погибшего Тома к месту захоронения парня вышла его невеста Сара, Майкл и женщина в бейсболке тоже не стали стоять в стороне. Обошлись без прощальных речей. Беременная девушка положила под могильный камень возлюбленного пару обручальных колец на цепочке. Дэн же положил на могилу Митча его старый кнопочный телефон, который накануне нашел в бардачке машины. Если дети старика когда ему и позвонят, теперь ответить им отец не сможет.

Вечером все вместе расположились на полу заправки на ужин. Скорбное выражение лиц говорило о том, что этот ужин, очевидно, поминальный.

— Хаос войны нас когда-то разлучил с сыном, а хаос конца мира заставил воссоединиться опять, — с горечью в голосе начал говорить капитан. — У меня был выбор: идти воевать или продолжать заниматься бизнесом. В первом случае я не увидел бы жену и новорожденного сына еще очень долго. Но во втором случае, все могло быть еще хуже. И я понял: выбора нет. —