Читать книгу - "Черная камея - Энн Райс"

Я уже говорил, что Гоблин мой двойник. Позволь еще раз этоповторить, ибо он каждый раз является передо мной в облике моей абсолютноидеальной копии, так что всю свою жизнь я отражался в Гоблине как в зеркале,хотя этого не сознавал.

Что до его личности, желаний, характера, то все это ко мнене имело никакого отношения. Временами он становился настоящим дьяволом, могунизить меня или смутить, а мне редко удавалось одержать верх, хотя я довольнорано понял, что если не обращать на него никакого внимания (что, кстати,требовало огромного усилия воли), то он поблекнет и в конце концов исчезнет.

Иногда я был занят лишь тем, что рассматривал Гоблина, чтобылучше узнать, как выгляжу я сам, а когда мне приходилось хоть как-то меняться,например, подстригать волосы, то Гоблин каждый раз сжимал кулачки, строилжуткие рожицы и беззвучно топал ножкой. Из-за этого я чаще всего ходил сдлинной прической. С годами Гоблин начал проявлять интерес к тому, как мыодеты, иногда даже швырял на пол рубашку и штанишки, которые хотел видеть намне.

Но я слишком углубляюсь в мелочи, а должен рассказывать всепо порядку.

Мое первое ясное воспоминание – празднование моего трехлетияв кухне, где собрались Милочка, Жасмин, ее сестра Лолли, их мать, МаленькаяИда, и бабушка, Большая Рамона. Все разместились на высоких табуретах илистульях за белым блестящим кухонным столом и не сводили с меня глаз, а я сиделза детским столиком и разговаривал только с Гоблином, занявшим место рядом. Яобъяснял ему, как держать вилку, хотя сам только недавно этому научился, и какправильно есть торт.

Ему накрыли слева от меня, поставив на стол точно такой жестакан молока и кусок торта, и придвинули маленький стульчик. В какой-то моментон схватил мою левую руку – я левша, а он правша – и размазал ею мой торт потарелке.

Я разревелся. До того момента я и представить не мог, каксилен приятель: он двигал моей рукой, а я вовсе не собирался размазывать тортпо тарелке, а хотел его съесть. В ту же секунду в кухне поднялась невероятнаясуматоха, все бросились ко мне, Милочка пыталась осушить мои слезы и в то жесамое время приговаривала, что я "натворил дел".

По случаю праздника мы с Гоблином были в одинаковых синихматросских костюмчиках. Даже в том раннем возрасте у меня было смутноеощущение, что он такой сильный из-за ливня на улице.

Я любил в такие дождливые дни стоять у задней двери,укрывшись за рамой с сеткой от москитов, и смотреть, как льется сверху дождь,чувствуя за спиной тепло ярко освещенной электрическими лампами кухни, слушая,как из радио доносится какая-нибудь старая песенка или Папашка играет на губнойгармошке, и ощущая приятный запах, доносившийся из духовки. Я знал, что меняокружают дорогие мне и любящие меня люди.

Но позволь вернуться к моему дню рождения.

Итак, Гоблин все испортил, и я никак не мог успокоиться. Аон, маленький идиот, сначала скосил глаза и покачал из стороны в сторонуголовой, а потом указательными пальцами растянул себе рот до ушей, как толькоон умел это делать, отчего я разорался еще громче.

Если бы даже я захотел, мне ни за что не удалось бы такрастянуть себе рот, но он частенько это проделывал только для того, чтобывывести меня из себя.

Потом он исчез, и следа не осталось, а я начал во все горловыкрикивать его имя. Последнее, что я помню о том событии, это как все женщиныпытаются меня успокоить (четыре чернокожие служанки были такими же добрыми, какмоя родная бабушка Милочка), а потом пришел Папашка и, вытираясь полотенцемпосле дождя, поинтересовался, что у нас случилось.

Я не переставая голосил: "Гоблин, Гоблин", но тотвсе не возвращался. Меня охватил ужас, что случалось каждый раз, когда приятельисчезал, и каким образом все в конце концов разрешилось – не знаю.

Воспоминание о том дне довольно смутное, но я точно помнюогромную цифру "3" на торте, помню, как все с гордостью говорили, чтоя теперь большой, что мне уже три года, и помню, каким сильным оказался Гоблини сколько в нем было злобы.

А еще в тот день рождения Папашка подарил мне губнуюгармошку и научил на ней играть. Мы уселись рядышком и поиграли на ней немного,а после у нас вошло в привычку играть на гармошке после ужина, перед тем какПапашка поднимался к себе спать.