Читать книгу - "Возвращение призраков - Джеймс Герберт"

Двое других вздрогнули от шума.

— Оставим его здесь, Лен, — громко проворчал Крик. — От этого козла одна опасность.

— Он только заблудится и доставит нам еще больше хлопот, — простонал Гровер.

Поставив копошащуюся в кустах фигуру на ноги, он приблизил свое лицо к лицу молодого парня, так что между ними осталось лишь несколько дюймов, и прошипел:

— Не шуми, ты, маленький гаденыш!

Микки не двигался.

— Ленни, я...

— Заткнись! -На этот раз Гровер почти кричал.

— Ленни! — в ужасе простонал Крик. — Бога в душу, ведь теперь тышумишь! Если Баклер где-то рядом, он обрушится на нас, как тонна кирпичей!

Гровер отпихнул Микки.

— Говорю тебе, если Баклер нынче ночью вышел, то он за несколько миль отсюда. Все, пошли, и не будем останавливаться до самой рощи. Слышишь, Микки?

В ответ послышалось ворчание, и все трое отправились дальше через лес, теперь Гровер пропустил Данна вперед, так что тот оказался между двумя другими браконьерами. В отместку за то, что первую часть пути тот все время пихал его в спину своим арбалетом, теперь Гровер то и дело тыкал его в спину стволом ружья и только ухмылялся на приглушенные жалобы Микки.

Однако через некоторое время удовольствие от этой небольшой пытки пошло на убыль, поскольку чем дальше они углублялись в лес, тем тревожнее им становилось. Что-то было не так, и они не могли понять, что именно. В лесу было довольно тихо, вдали между деревьев не мелькало никаких огней, ничто не выдавало приближающихся лесников. И только пройдя еще некоторое расстояние, Гровер понял, что вызывало его тревогу, и шепотом велел всем остановиться.

Они остановились и обернулись посмотреть, в чем дело.

— Слышите? — сказал Гровер.

Они прислушались, но ничего не услышали.

— Что такое, Ленни? — проворчал Крик. — Я ничего не слышу.

— Вот именно, — хмыкнул тот. — Ничего не слышно.

Они постояли, молча, напряженно прислушиваясь, и Крик понял, что его товарищ прав. Даже глухой ночью в лесу слышались звуки — в кустах копошились маленькие ночные зверьки, случайные птицы шевелились в своих гнездах, порой в темноте пискнет мышка, попав в когти вышедшей на охоту сове. Но сейчас не слышалось ничего такого. Ничего вообще.

И не только тишина встревожила этих троих — кроме того, в лесу не было никакого движения.

— Не нравится мне это. Лен, — пробормотал Крик. — Думаешь, старый Баклер устроил нам ловушку?

— Не знаю. Но что-то здесь не так.

— Что за чушь вы там несете! — засмеялся Микки. — Чего вы ждете среди ночи?

Двое не обратили на него внимания.

— Как думаешь — смыться по-хорошему? — сказал Крик.

— Может быть, лучше смыться, — ответил Гровер.

— Ох, пошли дальше, — простонал Микки. — Мы уже у самой рощи.

Они услышали, как он вложил в арбалет стрелу.

— Что ты делаешь? — спросил Гровер с показным терпением в голосе.

— Приготавливаюсь, пока вы двое не начали распугивать все вокруг своими пушками.

— Я только что сказал тебе: смываемся.

— Нельзя. Босс обещал мне, что возьмет всех фазанов, которых мы добудем до конца недели. — Его боссом был мясник, на которого Микки работал по воскресеньям.

И снова Гровер схватил молодого парня за отвороты куртки и приподнял на цыпочки:

— Я не скажу, что...

Он замер, так и держа Микки на цыпочках. Сквозь деревья до них донесся слабый шум.

Все трое медленно повернули головы в ту сторону.

* * *

Гаффер превратился в статую. Потом постепенно, начиная с задних ног, задрожал. Вскоре он трясся уже весь, от длинной узкой морды и до короткого поднятого хвоста. Глубоко из нутра донеслось особое завывающее скуление.

Джек Баклер посветил на собаку.

— В чем дело, Гаффер? — тихо спросил он. — Что-то услышал?

Собака продолжала смотреть прямо вперед, маленькие черные глазки не отрывались от какой-то точки вдали.

— Они рядом, да, Гаффер? — лесник выпрямился, на лицо легли жесткие морщины. — Ну, на этот раз мы их поймаем.

Эрделю удалось зарычать, издать долгий, протяжный звук, закончившийся подвыванием и скулением. Но теперь звук стал более жалобным, больше похожим на плач.

— Ну, успокойся, старина.

Баклер был в замешательстве: никогда еще он не видел, чтобы Гаффер так себя вел. Обычно собака ничего не боялась, всегда готовая броситься и вмешаться, с чем бы они ни сталкивались, — будь это браконьеры, загнанные в угол лисицы или даже сумасшедшие барсуки (и барсуки тоже иногда сходят с ума). Но за все годы службы никогда пес не реагировал так, как сейчас. Ради Бога, что такое могло ему привидеться?

И тут Баклер услышал другой звук — звук, словно исходивший из самого воздуха. Это был стон, жуткий плач, от которого на голове дыбом становились волосы. Вдруг стало как-то необычно холодно, словно температура упала до нуля, и теперь дыбом встали волосы не только на голове, но и на руках, на ногах и по всему телу.

Донесшийся из-за деревьев звук был жалобным воем, жуткой жалобой, непрерывным плачем, выражающим полную безысходность. Баклер прищурился, вглядываясь в ночной мрак в поисках источника этой тоски, этой муки. Но не увидел ничего кроме теней.

Он полез в карман куртки и вытащил тот складной предмет, что засунул туда раньше, щелкнул выключателем и приложил к глазу окуляр. Прибор весил более шести килограммов и работал от одной батарейки; лесники часто пользовались такими инструментами, когда не хотели выдавать своего местонахождения в темноте, включая фонарь. Баклер поводил прибором из стороны в сторону и направил туда, откуда, как ему казалось, донесся звук. У него захватило дыхание при виде появившегося на светящемся фоне плывущего предмета. Это напоминало какие-то зеленоватые обломки, плывущие по бурным водам.

Он оторвал глаз от прибора и невооруженным глазом посмотрел в точку, где обнаружил движение. Теперь во мраке что-то серело.

— Пошли, Гаффер, — тихо, но решительно сказал лесник. — Выясним, что происходит.

Но собаки уже не было рядом. До Баклера донесся шорох кустов под лапами убегающего пса. Удивленный трусостью своей собаки, он чуть было не позвал ее, но вовремя остановился: не имело смысла привлекать внимание существа за деревьями, кем бы это существо ни было. Скорее озадаченный, чем рассерженный поведением Гаффера, лесник снова повернулся к сероватому свечению и начал пробираться вперед, то и дело останавливаясь, чтобы через прибор посмотреть, не удастся ли различить эти пляшущие силуэты. Это было странно — просто какая-то чертовщина, — но каждый раз невооруженным глазом он видел, как нечто бесформенное, серое, словно туман без клочковатых краев, не имеющий ничего внутри, складывается в какие-то фигуры.