Читать книгу - "Алое на черном - Татьяна Корсакова"

К вечеру зной спал, но оставаться в душной комнате не было никаких сил. Они расположились на уже облюбованной лужайке на прихваченном из комнаты покрывале. Гальяно, уже успевший получить от Василия сигареты, закурил. Матвей наблюдал за ним с завистью. После встречи в лесу ему тоже хотелось курить. Оказывается, случаются стрессы посильнее любовных терзаний.

– Я считаю, нам нужно туда наведаться, – сказал Гальяно, всматриваясь в крону старой липы, под которой они сидели.

– Куда? – спросил Дэн.

– На гарь. Надо же хоть посмотреть, что за место такое.

– Плохое это место, – буркнул Туча. – Что на него смотреть?

– Ты старика испугался, что ли? – Гальяно выдохнул тонкую струйку дыма, усмехнулся снисходительно.

Ишь, улыбается, а еще час назад сам чуть не обделался от страха. Матвей закрыл глаза, ему не хотелось ни разговаривать про Чудову гарь, ни уж тем более ходить на нее. В душе росло и крепло смутное беспокойство, избавиться от которого не было никаких сил.

– Испугался, – сказал Туча. – Мы все его испугались. В нем есть что-то…

– Неправильное, – закончил Дэн.

– Что там неправильного? – вскинул брови Гальяно. – Самый обыкновенный сумасшедший! Нес какую-то ахинею, про какую-то гарь.

– Не только про гарь. – Туча перешел на шепот. – Он еще говорил про то, что она нас пометила.

– Классический бред! – Гальяно взмахнул рукой.

– И про то, что я нашел вещь, которую не нужно было находить, – гнул свое Туча.

– И какую такую вещь ты нашел? – Гальяно загасил сигарету. – Блуждающий огонь? Так ты ж сам сказал, что не видел ничего конкретного, просто свет из-под земли.

– Не знаю. – Туча растерянно моргнул. – Я много всякого нахожу.

– Ключик, например, – вспомнил их недавнее ныряние Матвей.

– Нет, ключик – не вариант, – замотал головой Гальяно. – Вещица, конечно, симпатичная, но какое отношение она имеет к Чудовой гари и всему остальному?

– Я еще кое-что нашел, – сказал Туча после долгого молчания.

– Что?! – спросили они в один голос.

– В библиотеке, когда на меня посыпались книги. Помните?

Они в нетерпении закивали головами.

– Там в стеллаже был тайник. То есть это я так думаю, что тайник, потому что в нем было кое-что спрятано.

– Какой тайник? – спросил Матвей.

– Что спрятано? – Дэн, до этого момента совершенно спокойный, вдруг начал проявлять нетерпение.

– Тайник. – Туча посмотрел на Матвея. – Там полки такие толстые, в торце сантиметров десять, не меньше. Я сначала подумал, что это просто трещина. Ну от удара или от старости. Хотел посмотреть, как можно назад приделать, а оказалось, что это не трещина, что панелька эта торцевая вынимается, а внутри – тайник.

– А в тайнике что? – Глаза Гальяно загорелись алчным огнем. Небось уже нафантазировал себе бесценных сокровищ, спрятанных в библиотеке.

Матвею и самому было интересно, что же такое откопал Туча. Ведь тайники создаются не просто так.

– А в тайнике вот это. – Из-за пояса штанов Туча вытащил какую-то книжицу, положил ее в центр покрывала.

– Книжка? – Гальяно разочарованно вздохнул.

– Это не книжка. – Дэн взял находку в руки, раскрыл. – Это дневник.

– Чей дневник? – Матвей подсел поближе, заглянул Дэну через плечо.

Это и в самом деле был дневник. Местами потертая кожаная обложка, пожелтевшие от времени, но все еще плотные страницы, исписанные крупным, порывистым почерком, а на первой странице – от руки нарисованный, готовый ринуться в атаку вепрь, точная копия того, что на экслибрисе.

– Это дневник графа Шаповалова. – Дэн пробежался пальцами по рисунку.

– Которого из двух? – уточнил Гальяно.

– Андрея, – сказал Дэн уверенно. – На его экслибрисе нарисован вепрь, а на экслибрисе его брата – волк.

– Странно как-то. – Матвей в задумчивости взъерошил волосы. – Фамилия одна, а экслибрисы разные.

– Да, странно. – Дэн перевернул страницу, сказал задумчиво: – Может, ответ здесь. Туча, ты уже читал?

– Когда? – Тот пожал плечами. – Я же все время был с вами.

– В таком случае предлагаю не откладывать дело в долгий ящик! – Гальяно поерзал, устраиваясь поудобнее. – Читай, Киреев, что там этот граф написал!

Дневник графа Андрея Шаповалова. 1908 год

Завтра идем с Игнатом в ночное! Отец долго не хотел отпускать, но Игнат его уговорил. Есть у него такой особенный дар – влиять на людей. Вот и отец, со мной строгий и несгибаемый, с Игнатом становится мягким, как воск, соглашается со всем. Пусть не сразу, но соглашается. Два дня всего понадобилось, чтобы категоричное отцовское «нет» превратилось сначала в осторожное «я подумаю», а потом и в долгожданное «ваша взяла!».

– Шкурой за мальчишек отвечаешь, Степка! – Отец смотрел на старшего конюха и хмурил густые брови так, словно и в самом деле собирался спустить с ни в чем не повинного Степки шкуру.

Степка кивал, мял в руках картуз, заверял отца, что ничего страшного с «их сиятельствами» не приключится. Что ж с ними может приключиться?! Места кругом тихие, лихих людей не водится, а работу свою он знает.