Читать книгу - "Тень мальчика - Карл-Йоганн Вальгрен"

И остался на ночь.

Какого черта я опять съехала с рельсов? Мне он даже не нравится. Та же история, что на Пасху… последняя капля для Улы.

Посмотрела на мобильник. Три пропущенных звонка от руководства, и еще она обещала помочь правовому отделу – они не знали, как поступить с возвращенными после их вмешательства суммами, почему-то на этот раз бюрократическую процедуру поручили им.

Ничего, всему свое время. Догонит. И с детьми тоже догонит, все встанет на свои места. Сейчас главное – Катц.

Она еще раз поговорила с вахтером в подземном гараже и прижала его не на шутку, когда поняла, что он что-то скрывает. И добилась своего: оказывается, был свидетель, который видел человека в куртке, пригнавшего клингберговский «лексус». Но это не официальные данные, это его личная инициатива – камера в тамбуре. Катц, объяснил вахтер, видел эти кадры.

Естественно, она не стала рассказывать все это Даниельссону. Потом, может быть, когда накопится, что рассказать.

Нелепица на нелепице и нелепицей погоняет. Нелепица. Не лепится. Ничего не лепится. Зачем Катцу вся эта головная боль, зачем притворяться, что он разыскивает Клингберга, лазать по гаражам, беседовать с Понтусом, сидеть в библиотеках… если он сам его и похитил, а вдобавок задумал пришить его жену.

Она легко узнала, кто этот мальчик из гаража. Обратилась в отдел борьбы с наркотиками и через пять минут получила ответ: семнадцатилетний героиновый наркоман, Юнас Окессон. Но его уже не спросишь: он уже сутки лежит в морге. Передозировка. Нашли в машине в Мерсте. В руке так и был зажат шприц с остатками героина.

Тоже странно. Парень был чист уже не меньше двух месяцев, и вдруг ни с того ни с сего – смертельный рецидив.

Посмотрела на дверь в ванную. Даниельссон, очевидно, любит постоять под душем. Вот и хорошо.

Вышла в прихожую и открыла его портфель – нет ли еще чего интересного, что он не показал ей вчера.

Выписка из бортового компьютера машины Клингберга. Если Даниельссон хватится, можно ему сказать, что он просто-напросто забыл распечатку у нее.

Пятьдесят миллионов крон… Эва вернулась в кухню. Она попросила оперативников отдела экономических преступлений связаться с Интерполом и узнать обо всех крупных трансферах из Швеции на Виргинские острова за последний год. Она понимала, что это потребует времени, в зависимости от уложений об охране банковских тайн, принятых на этих «Девственных» островах.

К ее облегчению, Даниельссон вышел из ванной полностью одетый. Кофе она уже сварила и поставила на стол.

– И как ты?

– Что – как?

– После вчерашнего… После того, что случилось?

Она налила ему кофе.

– Знаешь, Оскар, – она изо всех сил старалась сохранить дружеские интонации, – давай забудем эту историю. Ничего не случилось. Расскажи лучше про следствие… скорее всего, ты не все рассказал, я тебя прервала.

Физиономия обиженная.

– По-моему, все.

– Ты сказал, что, когда нашли труп Ангелы, компьютер был включен.

– Да… на слайд-шоу.

– Что за слайд-шоу?

– Семейные снимки. В основном отпускные.

– В случайном порядке?

– Понятия не имею.

– И как ты думаешь, кто зарядил это шоу? Преступник?

– Или жертва. Во всяком случае, после убийства никто компьютер не выключил. Кстати, я тебе сделал копию накопителя с компьютера Клингберга, если понадобится что-то уточнить насчет «Клингберг Алюминиум». Там наверняка и снимки найдешь, если так уж любопытно.

Скрытая, но ирония, дал понять, что она перебарщивает. Кому угодно станет обидно, если после ночных эротических подвигов тебя просят о них немедленно забыть. И все равно, от следующего вопроса она удержаться не могла.

– А ты уверен, что вы разыскиваете преступника, а не случайного свидетеля?

– Боже мой, Эва… его пальчики повсюду: на орудии убийства, в машине, на ключах от квартиры… к тому же он был осужден за очень похожие дела в юности. Что тебе еще нужно?

«Похожие дела»… он открывает ей глаза. Значит, ее имя еще не всплыло в качестве первой жертвы кровожадного психопата Данни Катца. Слава Создателю.

– А того, кто позвонил в полицию, нашли?

– Нет.

– И это тебя не удивляет?

– Знаешь, без анонимных звонков мы бы и с половиной нашей работы не справились. Ты прекрасно знаешь, что ничего незаконного в этом нет, закон запрещает заставлять людей свидетельствовать.

– И вы исходите из того, что это был кто-то из соседей? Услышали ее крики?

– В доме семнадцать квартир. Человек звонил с мобильника с заправляемой симкой, ее не проследишь. Видимо, кто-то не хотел, чтобы его вмешивали в полицейские дела. Теперь на Эстермальме люди живут самые разные. Но мы все-таки продолжаем попытки его найти.

Даниельссон встал, вышел в прихожую, вернулся с портфелем и достал оттуда жесткий диск.

– А у тебя-то как дела с этими пятьюдесятью миллионами? Продвинулось что-то?

– Жду и надеюсь… Народ побаивается Интерпола, так что, если приходится выбирать между сохранением тайны вкладов и Интерполом… как правило, тайны проигрывают. Виргинские острова – налоговый рай, они будут выкручиваться и ускользать от ответа до последнего. Кстати, ты вчера говорил что-то про украденную машину, когда я тебе… скажем так: не дала договорить.

Короткая улыбка. Слава богу, хоть чувство юмора есть.

– Говорил… мы нашли машину, которую подозреваемый угнал со стоянки рядом с его домом, вскоре после убийства.

– И где он ее оставил?

– В Альвике, на берегу. Там фабричная стоянка. И все. Исчез бесследно.

– А его бывший шеф, с ним кто-то разговаривал?

– Рикард Юлин? Конечно… он говорит, что не видел Данни Катца уже с полгода. Судя по всему, надежный мужик. Военная косточка.

А вот это надо проверить, подумала она. Военная карьера Катца была ей не совсем понятна.

– А укусы на шее? ДНК нашли?

– Никакой необходимости. Улик и так больше чем достаточно.

Помолчали. К кофе ни он, ни она не притронулись. Атмосфера неловкости не исчезала. Черт бы побрал эту идиотскую затею с импульсивным сексом…

– Мне, наверное, пора, – сказал он неуверенно. – Пока не начали искать с собаками – куда он подевался, этот Даниельссон.

Она молча кивнула.

– Встретимся еще как-нибудь, Эва?

– Разумеется. Держим руку на пульсе со всей этой историей.

– Я имел в виду не это.

– Посмотрим, Даниельссон. Сейчас мне не до постоянных отношений.