Читать книгу - "Сплаттерпанки - Сэм Уэст"

Себастьян принадлежал к старинному богатому семейству. Деньги Дика были "новыми". Он был в каждой бочке затычка, везде имел своих людей, тысячи подхалимских носов утыкались в его солидную задницу, магистрат Верховного суда был у него в кармане. Дик был на самом верху, когда дело доходило до контроля над страной и людьми, к которым он не испытывал ничего, кроме презрения.

- Расскажи мне больше, отвратительный старый козел, - сказал Себастьян, чуть не хихикая. - Мы устроим еще одну вечеринку?

- Эй! Ну разве так можно разговаривать со своим крестным отцом? Я люблю тебя, как свою плоть и кровь, а ты вот так отплачиваешь мне явным неуважением?

Себастьян от души рассмеялся. Ричард Грейнджер был злобным, извращенным ублюдком в прямом смысле этого слова. Ему также особенно нравились молодые люди. Единственная причина, по которой он никогда не прикасался к дорогому маленькому Себастьяну, пока тот подрастал, заключалась в том, что тот тоже был злым, извращенным маленьким засранцем. Возможно, даже большим, чем Дик. Два самца почувствовали зло друг в друге так же явственно, как кошки чуяли друг дружку во время течки.

- Я очень рад, что ты не любил меня, как свою плоть и кровь, когда я был мелким, потому что сейчас у меня наверняка была бы задница размером с туннель Мерси[3].

Хотя это было не совсем верно; единственной вещью существенного размера Ричарда Грейнджера был его постоянно увеличивающийся обхват. Он был проклят тонюсеньким, как карандаш пенисом, не толще и не длиннее сосиски чиполата[4]. И это в состоянии эрекции. Себастьян много раз видел это жалкое подобие члена, обычно когда Дик колупался им в заднице какого-нибудь молоденького паренька на одном из их восхитительных вечеров.

Дик изящно принял комплимент.

- Ты мне так льстишь. Однако я позвал тебя сюда не для того, чтобы обсуждать мой член. Может быть, потребности моего члена, но это уже совсем другое. У меня есть идея для вечеринки. Это будет кое-что новое.

Себастьян был заинтригован.

- Продолжай.

Об их вечеринках ходили легенды, и это было одной из причин того, что они с Диком были так близки. Их устраивали сам Дик и, конечно же, Харлан, обычно привлекая к участию проституток обоих полов и разного возраста. Неизменно они погружались в жестокие оргии, которые заставляли даже самую закоренелую шлюху дрожать от ужаса, стыда и отвращения.

Глубоко в своей развратной душе Себастьян жаждал еще одной вечеринки. С момента последней прошло уже несколько месяцев.

Та же самая восхитительная официантка, с двумя стаканами виски на подносе, появилась в тот момент, когда Дик собирался ответить. Она поставила напитки на стол, и Себастьян уставился на ее задницу, напрягшуюся под черной тканью юбки. Что за задница. Что за тело. С его стороны был виден красивый изгиб ее пышного бюста, и член Себастьяна шевельнулся в знак одобрения. Она притворилась, будто не знает, что он разглядывает ее, но было невозможно скрыть румянец, окрасивший ее щеки и верхнюю часть груди, которая виднелась над высоким воротом облегающей белой рубашки.

- Из всех здешних девушек ты пялишься на официантку? - спросил Дик, когда она ушла.

Себастьян пожал плечами.

- Она хорошенькая.

- Тогда она будет на нашей вечеринке! Как твоя особая гостья.

- Она не похожа на обычных гостей наших вечеринок.

- В этом, мой дорогой мальчик, весь смысл. Вот почему эта вечеринка не будет похожа ни на какую другую. Больше похоже на праздник, если угодно. Бесконечная вечеринка, на которой гости - не обычное блюдо. Там, где они исполнят все наши мечты. Где они будут расходным материалом.

Себастьян не совсем понял.

- Расходным материалом?

- Да, мой дорогой мальчик. Мне надоело платить за то, что мне нужно. Почему бы нам просто не взять это? Взять то, что мы действительно хотим, а не обходиться тем, что нам предлагают? А потом делать с ними то, о чем мы действительно мечтаем?

Себастьян на мгновение замолчал, позволяя осознать важность его слов.

– Может потому, что мы не хотим попасть в тюрьму?

- Ты попал в тюрьму после безвременной кончины своих родителей?

- Нет. Но это, несомненно, было только из-за тебя.

- Именно. Я и есть полиция. О, брось, сын мой, я знаю, что твои желания бушуют в тебе. Разве ты не хотел бы исполнить их в безопасной, контролируемой среде, где все идет своим чередом? Я верю, что это было бы катарсисом для всех нас, особенно для моего брата. Его порывы берут над ним верх, и если я не предоставлю ему безопасное место, где он мог бы освободиться от них, даже мне может быть трудно уберечь его от тюрьмы.

Себастьян задумчиво потер свою идеальную, мужественную, квадратную челюсть.

- Значит, вместо профессионалов мы говорим об обычных людях с улиц? О похищении?

- Какое удовольствие портить то, что уже испорчено? Нам нужны невинные цветы, сорванные для нашего развлечения, чтобы делать с ними все, что мы захотим. Как вон та официантка, на которую ты не можешь перестать пялиться.

Это было правдой, Себастьян был совершенно очарован ею и открыто признавал, что его взгляд неоднократно притягивало в ее сторону. Выглядит просто отпадно. Она напомнила ему шлюху, с которой он только что был. За исключением того, что в этой девушке не было ничего развратного. Что сделало бы то, что он хотел с ней сотворить, еще слаще.

- Должен признаться, я заинтригован твоим предложением. Но я просто не представляю, как это можно устроить. Мы же не говорим сейчас о похищении одного или двух человек, не так ли?

- Конечно, нет. Я думал примерно о десяти.

- Как мы сможем контролировать столько людей? Разве нам не понадобится помощь извне, чтобы держать их в узде? И где нам провести такое собрание?

- У меня есть замок во Франции. Он стоит особняком в сельской местности Бордо, на многие мили вокруг нет ни одной деревни. Его не видно с главной дороги, но не то чтобы дорогу можно было назвать "главной" даже при богатом воображении. Он полностью отгорожен от цивилизации непроницаемой каменной стеной, которая проходит по всему периметру, на протяжении всех восьми миль. Даже почтальон не проходит мимо главных ворот. И даже если бы он это сделал, до входной двери ему придется добираться добрых две мили.

- Гости все равно могут устроить бунт.