Читать книгу - "Ключи от рая - Ричард Дейч"

Солдаты швейцарской гвардии дежурили у всех дверей и контрольно-пропускных пунктов, однако не они беспокоили Майкла. Его головной болью были сотрудники ватиканской полиции, смешавшиеся с толпой, — охранники без формы. Но стрижка, походка, настороженные взгляды открывали посвященному наблюдателю, кто есть кто. Эти люди, казалось, передвигались в толпе посетителей по случайной траектории, однако при более пристальном взгляде в их перемещениях читался четкий рисунок. В каждом зале постоянно находились по крайней мере двое полицейских. Как только один из них уходил, его место тотчас занимал другой. Время было синхронизовано с точностью до секунды. Полицейские вели непрерывное наблюдение, готовые отразить любое мыслимое нападение на свои уникальные владения.

В Музее сокровищ ризницы были установлены девять стационарных видеокамер наблюдения, которые перекрывали все подходы к золотому и серебряному ключам и вообще всю зону, где собирался действовать Майкл. Камеры были искусно спрятаны в стены, чтобы не портить общее величие, но Майкл, не только занося все детали залов в память, но и фотографируя, — при этом он следил за тем, чтобы не делать снимков больше, чем их делает в среднем обычный турист, — сознавал, что скрытые мониторы отслеживают каждое его движение. И понимал, что предстоящее дело потребует от него не просто опыта и находчивости. Для того чтобы совершить невозможное и спасти жену, ему нужно будет проявить гениальную творческую изобретательность.

* * *

— Привет.

Голос Мэри прозвучал так отчетливо, словно она находилась в соседней комнате. Ее приветствие сладким бальзамом пролилось на слух Майкла. Спутниковый телефон, который дал ему Финстер, работал просто поразительно; более громоздкий по сравнению с обычным сотовым телефоном, заметный в кармане, он зато обеспечивал идеальную связь.

— Как дела?

— Сначала расскажи о себе. Как ты?

— У меня все в порядке.

— Как ты себя чувствуешь?

Курс химиотерапии начался на следующий день после отлета Майкла. Но в течение первых четырех дней лечения Мэри была так слаба, что могла лишь шептать в телефон. Сегодня впервые ее голос напоминал прежнюю Мэри.

— Как оказалось, все не так уж плохо. — Она говорила бодро, энергично. — Ну а теперь говори, как у тебя?

— Отлично, просто замечательно, я даже чуть опережаю график. Надеюсь, мне удастся вернуться домой на день, а то и на два раньше. — Майкл испытал облегчение, в кои-то веки сказав правду.

— Я тут подумала, когда ты вернешься, может быть, мы выберемся из города на несколько дней, просто чтобы побыть вдвоем.

— Я с радостью. У тебя есть все необходимое?

— Дженни навещает каждый день. Таскает полуфабрикаты, которые ты так любишь, и всякую макулатуру. А сегодня ко мне заглянул Поль. Он принес рисунки, которые сделали его малыши, а потом любезно согласился завезти в школу мою работу.

— Как там Буш?

— Нормально, а что?

— Кажется, я его чем-то страшно обидел.

— Майкл…

Мэри произнесла это тоном разочарованной матери.

— Он предложил отправиться со мной, а я его отшил.

— Почему? — Теперь в ее голосе прозвучало огорчение. — Поль просто очень хорошо относится к нам.

— А мне показалось, у него возникли подозрения, будто я собираюсь заняться чем-то нечестным, и он решил присмотреть за мной.

— У тебя мания преследования. По-моему, Поль был таким же, как обычно. Сказал, что с нетерпением ждет твоего возвращения, потому что ваша команда из-за отсутствия ведущего полузащитника потерпела сокрушительное поражение, двадцать один — шесть, и свои злость и отчаяние он выплеснет на тебя.

— Не сомневаюсь, — сказал Майкл.

— Майкл, Поль твой лучший друг, он тебе верит.

* * *

Хотя Мэри, бесконечная оптимистка, продолжала сражаться, она уже начинала подумывать о смерти как о единственном спасении от мучительных болей, терзающих ее тело. Она никогда не признается Майклу, через что ей пришлось пройти. Боль от химиотерапии превзошла худшие ее ожидания. Но каждый раз, когда ей приходили мысли о смерти, Мэри торопливо шептала молитву, прося у Господа прощения. Больше всего на свете ей хотелось жить. Жить и наслаждаться жизнью, ощущать окружающий мир, получать удовольствие от всего того, что она воспринимала как должное, так беспечно считая себя бессмертной. Майкл сражается за нее так же отчаянно, как она сама, и поэтому страшные мысли, которые приходят к ней в голову, можно считать предательством. Мэри была полна решимости пройти этот кошмарный путь до конца; она не подведет Майкла.

* * *

В гараже пахло машинным маслом и бензином. Этот запах пропитывал не только воздух, но и бетонные стены, В углу стояли два разобранных «фиата»; их двигатели висели на цепях под потолком. Майкл находился в глубине гаража, рядом с открытым окном; это помогало хоть как-то удалять пары варева, которое он готовил на бунзеновской горелке. Эти пары не были токсичными, но их сладковатый аромат резко контрастировал с запахами авторемонтной мастерской, а Майкл не хотел привлекать к себе внимание. Все необходимые ингредиенты он купил в супермаркете, художественном магазине и ближайшей аптеке. Нафталиновые шарики, английская соль, краска, сахар: обычные вещи, которые используются в повседневной жизни. Смешав их в нужной пропорции, Майкл нагрел смесь до 137 градусов по Фаренгейту[11]. Затем налепил из мягкой, пластичной массы шарики и покрасил их коричневой краской, после чего ссыпал в пустую коробку из-под орешков в шоколаде.

Об этой мастерской Майкл узнал еще до того, как покинул Штаты. Здесь специализировались на «фиатах» и «альфа-ромео», и шестидесятипятилетний хозяин пользовался самой безупречной репутацией — особенно если речь шла о том, чтобы стереть с машины все следы ее предыдущего владельца. Майкл направился сюда прямиком из аэропорта. Он нашел хозяина, старую промасленную обезьяну, на улице перед гаражом, где тот возился с подвеской видавшего виды красного «альфа-ромео». Одетый в грязный синий комбинезон, Атиллио Вителли молча выслушал Майкла, объяснившего, что ему позарез нужен токарный станок по металлу и кое-какой инструмент, так как небрежные грузчики, разгружая багаж в римском аэропорту, повредили очень дорогое видеооборудование. Для того чтобы доставить из Японии запасные детали, потребуется целый месяц, а если он не уложится в срок, то потеряет работу. Майкл был в зеленой ветровке и бейсболке с эмблемой клуба «Нью-Йорк янкиз». Изящные очки в золотой оправе придавали ему интеллигентный, безобидный вид, Вителли целую минуту изучал его, затем вытер грязные руки о старую тряпку. У Майкла возникли опасения, что пожилой итальянец владеет английским не так хорошо, как похвалялся.

— Вы умеете работать на токарном станке? — наконец спросил Вителли.

— Да. Значит, мне можно будет воспользоваться вашим инструментом?