Читать книгу - "Ядовитый сезон - Мара Резерфорд"

Фиона посоветовала бы Леэло успокоиться, позволить гневу, словно шторму, утихнуть. Девушке нужно было со стороны наблюдать, как растворяется ярость, уступая место принятию. От ее гнева никому не было пользы, особенно Тейту. Да и Леэло оставалась с тетей временно. Мама позаботится, чтобы она нашла подходящего мужа, кого-то, кто мог ей понравиться, пусть даже без большой любви. Леэло могла бы завести свое собственное хозяйство вместе с Фионой. Пусть Китти и Сейдж ведут дом. Не важно, где жить, главное, быть рядом. Возможно, если бы Фиона отстранилась от Китти и ее постоянной критики, ее здоровье улучшилось бы и она снова смогла ткать.

Гнев Леэло не утихал. Наоборот, он становился сильнее. Чем больше она думала, что Тейт там совсем один, вдали от любящих рук матери и сестры, тем сильнее злилась. И чем больше девушка думала о безразличии Китти к боли ее сестры, не говоря уже о боли племянника, тем больше ей самой хотелось причинить кому-нибудь боль.

И снова песня стремилась вырваться наружу. Ее разум затуманился от желания освободить мелодию. И тут, даже не обдумав, но чувствуя, что только это она и может сделать в наказание всем и вся, Леэло достала из кармана нож. Захлебываясь собственной песней, она всадила его в сосну, которую всю свою жизнь кормила жертвоприношениями, молитвами и собственной кровью. Она вонзала его снова и снова, пока не заболела рука. С последним ударом нож вошел в дерево так глубоко, что она не смогла его вытащить.

Алые пятна перед глазами исчезли, Леэло словно вышла из какого-то транса и упала на колени, измученная. Несмотря на все усилия, дерево почти не пострадало, только в нескольких местах откололась кора и пара щепок.

Тейт ушел, и нужно было смириться с этим. С этого момента она будет ставить маму и себя на первое место. Здоровье Фионы станет ее приоритетом. Она продолжит выполнять работу по дому и обязанности Стража, но больше никогда не посетит ни одной церемонии. Даже если это будет стоить ей всего. Даже если она лишится Сейдж.

И поскольку Леэло все еще не могла запеть, то она запрокинула голову и издала дикий крик.

Глава шестнадцатая

Ярен не видел Люпин после их разговора, но слух об их уединенной прогулке распространился быстро, а сплетники Бриклбери позаботились об остальном. Куда бы он ни пошел, его повсюду преследовали перешептывания и смешки. При встрече в пабе Ларс многозначно подмигивал ему.

– До сих пор не понимаю, почему она тебе не приглянулась, – начала Стори во время их совместной работы в саду. – Она очень красивая девушка. Даже слишком хорошенькая для тебя.

Ярен швырнул комок земли в сестру.

– Дело не в красоте. Она просто… странная.

– Почему? Потому что она с Эндлы?

Он грустно покачал головой:

– Вовсе нет. Она сказала, что Лес – это зло. Что он пожирает людей, словно волк, или медведь, или…

– Монстр?

– Точно! И было очевидно, что она не пыталась меня напугать. – Хотя она добилась этого с помощью флирта. – Похоже, она действительно верит в свои слова.

Стори аккуратно опустила два семечка моркови в выкопанные лунки.

– Зачем ей лгать о таком?

– Об этом я и говорю, она не лгала. Думаю, у нее мог немного повредиться рассудок после изгнания. И не виню ее. Она была совсем ребенком.

– Ну, ты не обязан за ней ухаживать. Но лучше тебе проявить хоть немного внимания, иначе вы оба будете выглядеть не в лучшем свете. Люди думают, что вы не просто прогуливались, если ты понимаешь, о чем я.

Ярен поднялся на ноги.

– И чья это вина? Если бы ты не болтала, никто бы даже не заметил! – Он понимал, что это не совсем честное обвинение. Люди сами видели их, и ему следовало хорошенько подумать, прежде чем гулять наедине с девушкой в городке, полном надоедливых жителей. Но тогда и Люпин стоило быть осторожней. Разве что она хотела, чтобы люди подумали, будто между ними что-то произошло.

Он покачал головой. Девушек невозможно понять.

– Ой, успокойся, – приказала Стори, потянув его за руку и возвращая к работе. – Скоро снова случится что-нибудь скандальное, и про вас все забудут.

Позже в тот день, когда он позволил сестрам затащить его в паб, поскольку отец настаивал, что им нужен сопровождающий после случая с Мерриттом, Ярен убедился, что никто ничего не забыл. Особенно Люпин.

Он впервые видел ее в пабе. Она нашла его глазами в тот момент, когда юноша переступил порог, словно ждала его.

Улыбаясь, она пробралась к нему сквозь толпу посетителей.

– Ярен Каск. Давненько я не видела тебя в городке. И начала думать, что ты меня избегаешь.

Ярен покраснел и замотал головой:

– Конечно нет. Просто я не привык, что столько людей в курсе, куда я хожу и с кем. Не люблю такого внимания.

– Это говорит парень, который принес воду из озера Лума. – В ее голосе угадывалось возмущение. Она указала на стол в углу, и он понял, что ему придется последовать за ней. Сестры бросили его сразу, как только они вошли.

– Не беспокойся за местных, – сказала Люпин, когда они сели. – Они сплетничают, потому что здесь, на горе, у них нет опасностей и забот. Вероятность того, что до Бриклбери доберется чума, невелика, учитывая, как редко сюда забредают чужаки. Еды вдоволь, благодаря плодородной горной почве. Им просто скучно, скажу я тебе. А любимое развлечение таких людей – сплетни.

– Но все же прогулку по лесу вряд ли можно считать чем-то скандальным.

– Возможно, ты не заметил, но люди предпочитают избегать меня, Ярен. Так что не прогулка дала повод для разговоров. А девушка.

– Прости. Я не знал. Надеюсь, твоя репутация не пострадала.

Она запрокинула голову и рассмеялась, обнажая белые зубы.

– Моя репутация? Они все считают, что я ведьма.

Ярен огляделся. Сомнений не оставалось, люди глазели на них.

– Почему ты остаешься здесь? – спросил он. – Не выношу, когда меня постоянно оценивают вот так.

– Тебя будут оценивать, куда бы ты ни отправился. Я знаю, кто я. Так почему меня должно заботить их мнение?

Ярен хотел бы иметь такую же уверенность, которая приходит с осознанием того, кто ты есть.

– Прости, если произвел на тебя неверное впечатление, Люпин. Я не собираюсь жениться в ближайшее время. Я еще даже не выбрал ремесло.

Она провела пальцем по краю посуды и улыбнулась:

– Ох, глупышка.