Читать книгу - "Оборотни. Люди-волки - Боб Каррен"

Этот рассказ, принятый за чистую монету, похоже, произвел довольно пугающее впечатление на ирландских церковных деятелей. Двумя годами позже Геральду случилось вновь оказаться в той же местности, и к нему по приказанию местного епископа подошли два священника, прося его высказать свою точку зрения на этот «серьезный вопрос». Геральд охотно побеседовал с епископом и небольшой группой местного духовенства, а свои взгляды по проблеме затем изложил в письменной форме. Эти записки легли в основу секретного донесения, которое через епископа Оссори было отослано лично папе Урбану III. Ответил ли папа на это послание — неизвестно, ибо никаких письменных свидетельств не сохранилось. Однако сам факт такого поступка говорит о серьезности, с которой была воспринята данная проблема; донесение же рассматривало скорее не вопрос о правдивости истории, а теологические выкладки.

ВЕЧНЫЕ ВОПРОСЫ

Подобные вопросы возникали вовсе не случайно, ибо в конце эпохи Средневековья (когда Геральд создавал свои произведения) существующему и твердо установившемуся порядку вещей был брошен весьма серьезный вызов. То была эпоха великой схоластики, и ее мыслители заново открывали труды древних греков и римлян, в особенности — Аристотеля, который в своей «Физике» выражал сомнения в общепринятой схеме мироустройства. Такие теории тесно граничили с ересью — но они же побуждали церковников основательно задумываться. Результатом этих раздумий было то, что границы между миром людей и окружающим миром природы вдруг стали менее определенными. Мог ли человек, как полагали легенды, быть превращен каким-либо образом в животное — или даже в камень, как говорили некоторые мифы? В чем заключалось истинное различие между человеком, животным и камнем? Если в человеке присутствует отражение славы Божьей — значит, оно есть и в остальном Его мире, так разве не возможно, чтобы одна часть творения могла превращаться в другую? Волнение умов в монашеских кругах было столь велико, что Конрад, епископ Херизау, монастыря в Швейцарии, запретил членам своего братства даже просто обсуждать или читать трактаты по этому вопросу — в особенности «Метаморфозы» Овидия — под страхом немедленного отлучения от церкви.

МЕТЕМПСИХОЗ[27]

В такой обстановке начинали вновь выходить их тени полузабытые древние теории о мироустройстве. Одной из них была теория о метемпсихозе, честь «изобретения» которого приписывали греческому философу Ферекиду (хотя некоторые исследователи считают, что это еще более древняя форма мировоззрения, пришедшая из Египта). Эти взгляды были развиты его учеником Пифагором, труды которого вошли в прямой конфликт с церковным учением. Данная теория предполагала возможность переселения души из одного тела в другое — от человека к животному, от растения к камню — и угрожала уничтожить границы между аспектами Творения, по утверждению церкви, установленные самим Богом. Не стоит удивляться, что высокопоставленные отцы церкви, такие как Конрад, осуждали и запрещали любое чтение и обсуждение подобных доктрин.

МИЛЛЕНАРИСТЫ

Существовала и другая популярная идея, повлиявшая на теорию о превращениях. Многие люди были уверены, что мир близится к своему концу и что Христос вот-вот придет вновь, чтобы судить его и установить на земле новое Царство. Считалось, что конец света произойдет в 1000 г. Разумеется, этого не случилось, но милленаристское мышление по-прежнему преобладало во многих слоях общества. Люди верили, что когда Христос придет, Он соберет вокруг себя всех праведных и благословенных и вместо грешных плотских тел одарит их другими, гораздо более чудесными. Эта идея превращения, идея о новом, измененном теле, дарованном праведнику в Новом Царстве, распространилась в средневековом религиозном мышлении, составив его основу, и даже дожила благодаря милленаристским фундаменталистским сектам до наших дней. Она, разумеется, создала питательную среду и для более широкой общественной мысли, и воображение людей полнилось зелеными человечками, вервольфами и алхимическими грезами, несмотря на негодование церкви.

Однако в церковных доводах, направленных против метемпсихоза, был существенный изъян. В основе основ христианской обрядовости лежала месса, а этот ритуал включал таинство пресуществления Святых Даров. Частью христианского учения была концепция о том, что когда хостия[28]Святого причастия кладется на язык прихожанина, она становится действительной частью физического тела Христа, а выпитое вино — его кровью. Другими словами, благодаря божественной силе хлеб и вино приобретают совершенно иные качества, становясь самой сущностью живого, дышащего Иисуса. Это святая святых христианской веры, и хотя протестанты позднее восстали против этого убеждения, оно существует и по сей день. Едва ли церковь могла оспаривать концепцию mutatio[29]в том, что касалось переселения души, если продолжала придерживаться столь сходной с ней центральной теории. Для учителей церкви это было серьезной проблемой, поэтому приведенная Геральдом история о людях, превращающихся в волков, оказалась источником множества противоречий.

В последующих изданиях «Топографики» Геральд дополнил этот рассказ длинным и довольно-таки путаным изложением составляющих ее основу теоретических элементов. Возможно, это и есть часть секретного донесения, посланного папе Урбану. В своем пояснении он пытался привести доказательства легенды в научном и церковном контексте — надо сказать, без особого успеха. Он обращает внимание на некоторые из чудес Христа, связанные с превращением, а именно — превращение воды в вино на свадебном пиршестве в Кане Галилейской, пресуществление Святых Даров и преображение Христа. Результат, однако, вышел крайне неубедительным.

ДРУГИЕ ЛЕГЕНДЫ

Якобы имевшие место события этой истории и свидетельство означенного священника также неубедительны. Несмотря на попытки придать рассказу основательность путем использования богословских терминов, чувствуется, однако, что Геральд полностью принимает эту историю на веру. Священник остается безымянным, какое дело влекло его в Мит, также неизвестно; разумно предположить, что он был просто местным клириком, который вряд ли путешествовал так далеко. Что действительно могло иметь место — это истерически-бессвязный рассказ очевидца, который последующие пересказы превратили в более-менее внятную историю, а Геральд записал уже как не вызывающий сомнений факт. Но неужели священник и вправду столкнулся с говорящим волком?

Леса Ирландии полнились не только этими животными, но, как и в некоторых районах Англии, в них встречались дикие люди, похожие с виду на волков. Как и берсерки, некоторые из них одевались в волчьи шкуры — это была почти что униформа «дикарей». Такие люди были крайне опасны, будучи по большей части изгоями общества, и часто их называли «лесными братьями» (или «лесными солдатами») или фэлад (волкоподобные или дикие люди). Это прозвище звучит как эхо легендарных Лэгнех Фэлад или «людей-волков с Типперери», которым столь насмешливо отказал в существовании Уильям Кэмден в XVI столетии.