Читать книгу - "Все это очень странно - Келли Линк"

Утром шел дождь. Хэмфри помог Джун с уборкой. Лили ничего не сказала, увидев незнакомого парня, только кивнула и протянула ему швабру. Уолтер улыбнулся:

— Значит, вот по кому она сохла, — и засмеялся в ответ на гримасу Джун. Они вымыли первые четыре номера на втором этаже, и когда Джун вышла из ванной с мусорной корзиной в руках, Хэмфри уже взялся за ручку двери Пятого номера. Тусклый серый свет из окна в конце коридора падал на его вытянутую шею, на бледное застывшее лицо.

— Стой! — прошипела Джун. Хэмфри обернулся. — Она просила не заходить к ней в комнату! Она всё делает сама.

— Мне показалось, там кто-то есть. Кто-то разговаривает.

Джун замотала головой.

— Никого там нет. Она каждый день ходит в Шарлотт-сквер, сидит там и кормит голубей.

— Так ведь сегодня дождь.

— Пошли, — потянула его за руку Джун. — Давай сходим куда-нибудь.

Они пошли в Национальную портретную галерею на Ройял Майл. Внутри был сплошной мрамор, золото, бархат, короли и королевы смотрели на Хэмфри и Джун из узорных рам, как скучающие горожане из окон. Жестокие, приветливые, невозмутимые лица были до того выразительны, что Джун стало как-то неловко смотреть на них. Она чувствовала себя воровкой, которая пробралась в заброшенный дом и внезапно застала хозяев — болтают, пьют, смеются, танцуют как ни в чем не бывало.

Хэмфри потянул ее за руку. Они сели перед картиной Ребёрна «Преподобный Роберт Уокер катается на коньках по озеру Даддистон».

— Это моя любимая картина, — сказал Хэмфри.

Преподобный Уокер, весь в черном, как ворон, катил по серому озерному льду. Нос и щеки порозовели от мороза.

— Я знаю, почему тебе так понравился этот Уокер, — сказала Джун. — У него такой вид, будто он летает.

— У него такой вид, будто он счастлив, — вздохнул Хэмфри. — Ты помнишь своего отца?

— Нет. Я о нем думаю, когда смотрю в зеркало. Мы ни разу не виделись. Мама говорит… а ты своего помнишь?

— Я про него выдумывал кучу всяких небылиц, — сказал Хэмфри. — Из-за того, что у меня такое имя — я думал, он американец, может быть, даже гангстер. В детстве я всем говорил, что он из Мафии, как Аль Капоне. Тетя Минни считает, что я не так уж далек от истины.

— Понятно, — сказала Джун. — Давай выберем тут себе по отцу. Чур, у меня будет преподобный Роберт Уокер. Он на нашего Уолтера похож. А ты кого хочешь?

Они пошли дальше по галерее. Джун предлагала то одного, то другого потенциального родителя, но Хэмфри отклонял все кандидатуры.

— Только не этот. Не хочу сэра Вальтера Скотта, — сказал он, когда Джун остановилась перед портретом. — Хватит с меня тетушки, которая пишет исторические романы. И потом, мы с ним совершенно не похожи.

Джун заглянула в следующий зал.

— Ну что, придется тебе оставаться безотцовщиной. Тут только угрюмые старые пеньки. Ни одного приличного папашки на всю компанию.

Хэмфри стоял перед огромной картиной с женщиной и лебедем. Лебедь выгнулся дугой, распростер крылья над лежащей навзничь красавицей — он был размером с самого Хэмфри.

— Эй, — поинтересовалась Джун, — нарисованные птицы тоже тебя беспокоят?

— Нет, — сказал Хэмфри, не отрывая взгляд от картины. — И вообще все это чепуха. Пошли, Джун.