Читать книгу - "Рука дьявола - Дин Винсент Картер"

Я очень хотел узнать, чем все закончилось с Нян Зиеп, и какое отношение легенда имеет к комару. Однако у меня имелись и более важные вопросы.

— Ее способ кормления… — начал я. — Это ведь только ваши догадки, я правильно понял? Вы сами не видели, как она… кормится?

— Ха! — воскликнул Матер, не оборачиваясь. — Конечно, догадки! Если бы я своими глазами видел это, то едва ли остался бы в живых. — Тут он на несколько минут замолчал, потом цокнул языком и задвинул деревянную панель на место. Она вошла в паз с громким щелчком. — Как я уже говорил, Госпожа спит почти весь день. Видите ли, хоть я и регулярно ее кормлю, этого количества крови ей недостаточно. В природе она ежедневно выпивала кровь одного большого млекопитающего. А здесь птицы — единственный источник пищи Госпожи. Я даю ей одну раз в два или три дня.

— Но ведь она ест листья, разве нет? Вы говорили, что кровь нужна самкам только для размножения.

Матер опять молчал, глядя в окно. В небе сгущались тучи.

— Для размножения, точно. — Казалось, он не слышал вопроса. Либо просто раздумывал, отвечать ли на него.

— Стало быть, нужды в крови нет? Ведь если Гангская Красная — единственная в своем роде, значит, у нее нет потомства.

— Правильно, — сказал Матер, повернувшись ко мне. — Нужды нет. Но она начинает тревожиться, если не получает крови. У нее что-то вроде зависимости.

— Ух ты! Похоже, кормить ее — опасное дело. Лично я бы не рискнул открыть этот ящик.

— Да, но у нас с Госпожой что-то вроде… соглашения. — По его тону было ясно, что он не желает углубляться в подробности.

— И как вы это делаете? — Я наблюдал за реакцией Матера на мой вопрос. Он забарабанил левой рукой по бедру.

— Скажу только, что для этого требуется дар убеждения и много, много терпения. — Он рассмеялся. И хотя этот ответ был таким же уклончивым, как и первый, я решил оставить Матера в покое.

— Ну, теперь-то мы можем выйти из комнаты?

— Да-да, конечно. Кажется, все, что нужно, я спросил. Было бы здорово услышать конец сказки о Нян Зиеп. Остальную работу я доделаю в конторе. А теперь мне бы хотелось сделать несколько снимков, если вы не возражаете.

— Возражаю, — грубовато отрезал Матер. — Простите, мне очень жаль… Но снимать нельзя. Рассказать о Госпоже — это одно. Ваши читатели могут поверить в историю, а могут и нет. Но фотографии — совсем другое дело. Я опасаюсь нежелательных последствий. Не хватало только, чтобы какой-нибудь сумасшедший явился ко мне на остров и похитил ее.

— Понимаю, — ответил я, тщательно пытаясь скрыть разочарование. На протяжении всего интервью мне не терпелось сделать снимки. Это была изюминка статьи, без них история покажется читателю неубедительной. Я не хотел расстраивать Матера, но и возвращаться в контору с одним только текстом мне не улыбалось. — Может, хотя бы пару снимков? Боюсь, редактор не позволит напечатать статью без наглядного материала. Да и я ведь могу не уточнять, где находится остров.

— Так и знал! — Матер одарил меня недовольным взглядом.

— Ладно, забыли. Никаких фотографий.

— Мистер Ривз, — сказал он, опустив глаза, — если статью нельзя публиковать без снимков, я все пойму. Но прошу вас, не настаивайте. Тут я непреклонен.

— Ну что вы, я понимаю!

— Отлично! — воскликнул он, просияв. — Тогда давайте перейдем в гостиную и там обсудим остальное.

Матер вывел меня из спальни. Я в последний раз взглянул на деревянную панель, сокрушаясь об упущенной возможности запечатлеть столь удивительное создание на пленке.

Было около половины девятого, и Матер снова заварил чай. Я спросил, нельзя ли мне кофе, но вопрос будто смутил его, и я передумал. Досадно! Кофеин помог бы мне прийти в норму. Я все еще не отошел после купания в ледяной воде.

Матер смотрел на дрова в камине так, словно там горело пламя. На улице облака потихоньку затягивали солнце. Я глотнул чаю, представляя, что это черный кофе. Хозяин дома окинул меня выжидающим взглядом.

— Статья… — начал я, не думая заканчивать предложение.

— Да-да! Как я уже сказал, мне бы хотелось, чтобы в ней не было подробностей.

— Каких, например?

— Например, названия острова, озера и города. И моего настоящего имени.

От удивления у меня в животе булькнул чай.

— Вашего имени?

— Да. — Он улыбнулся, хотя и натянуто.

— Гм. Как я уже говорил, кое о чем я могу умолчать. Я благодарен вам за предоставленные сведения, из них получится замечательная статья. Но факты… Было бы здорово, если бы в тексте упоминались подлинные названия и имена.

— Ох, мистер Ривз, я разделяю ваше стремление, однако тут такое тонкое дело, вы же понимаете… Я предпринял столько мер, даже переехал на остров, чтобы обезопасить Госпожу. Ведь я — в какой-то степени ее страж, и блюду порядок. А как иначе? — Матер отрешенно смотрел в окно. На его лице заиграл пробившийся сквозь облака, солнечный свет.

— По-моему, сегодня чай вкуснее, — сказал он, бодро осушив чашку и поставив ее на поднос. Я с облегчением заметил, что он повеселел. Мне был любопытен этот чудаковатый коротышка. Живет один, как перст, на острове, в компании разве что огромной самки комара. Я решил выведать побольше о его прошлом.

— Говорите, учились на Чаринг-Кросс?

— Да, учился, — ответил он, садясь в кресло.

— Наверное, много опыта там набрались? — Я подумал, что если я проявлю интерес к его жизни, то он подобреет. Во что бы то ни стало я хотел сфотографировать Гангскую Красную, готов был даже тайком пробраться в его спальню. Другой на моем месте оставил бы всякие надежды, но я-то знал: хочешь прославиться — рискуй. Может, если немного задержаться на острове, мне еще представится удобный случай?

— Кстати, — сказал Матер, — именно на Чаринг-Кросс со мной случилось то, из-за чего я и поселился здесь. — Он потер подбородок и уставился в стену. — И как ни пытался я забыть о том печальном опыте, все же мне пришлось бежать из Лондона и искать приюта на Спокойном озере.

Он поглядел на поднос, потом на мою чашку, намекая, что не прочь поведать мне свою историю. Однако чай все еще был горячий, и я хотел его допить. Тогда Матер устроился поудобнее в кресле, направил взор в потолок и принялся вспоминать все подробности своего темного прошлого.