Читать книгу - "Мареновая Роза - Стивен Кинг"

Спотыкаясь, он преодолел оставшееся до нее расстояние исхватил коленопреклоненную женщину за плечо. Прикрывавшая плечо полоска тканисдвинулась, и от страха и ужаса от увиденного он издал слабый сдавленныйвскрик. Кожа ее оказалась такой же черной и прогнившей, как кожура плодов,разлагающихся на земле вокруг дерева — тех, в которых процесс гниения зашелнастолько далеко, что мякоть превратилась в жидкую кашицу.

— Бык поднялся из лабиринта, — изрекла женщина, легкоподнимаясь на ноги с грациозностью, которой он не замечал в своей жене за всевремя супружества, — А теперь Эринис должен умереть. Так предопределено, и такбудет.

— Единственный, кому предстоит умереть… — начал он. Но так ине добрался до конца фразы. Она повернулась, и когда в безжизненных лунныхлучах он увидел ее наружность, из горла вырвался вопль ужаса. Норман дваждывыстрелил из пистолета сорок пятого калибра, вогнав пули в землю междуступнями, но даже не заметил этого. Обхватив руками голову, он попятился прочьот нее, крича и с трудом переставляя ноги, которые отказывались повиноваться.Она закричала тоже, и два нечеловеческих крика слились в ночной тишине.

Гниль распространилась по верхней части ее груди; шеяженщины была того пурпурно-черного оттенка, который отличает кожу человека,погибшего от удушья. И все же не эти знаки далеко зашедшей и, вне всякогосомнения, смертельной болезни заставили Нормана напрячь голосовые связки икричать, кричать, извергая из глотки дикие завывающие звуки; не симптомыболезни пробили хрупкую яичную скорлупу его безумия, чтобы впустить внутрьпохожую на безжалостное сияние солнца реальность, весь ужас которой превосходилсамые страшные кошмары. Ее лицо.

Это было лицо летучей мыши с яркими безумными глазами хищнойлисицы; это было лицо сверхъестественно красивой богини, которую вдруг видишьна иллюстрации, обнаруженной на пожелтевшей странице древней книги, словноредкой красоты цветок на заросшем сорняками пустыре; это было лицо Роуз, всегдаотличавшееся необычностью: затаившаяся в глазах робкая надежда, мягкий изгибрасслабленных губ. Словно лилии на поверхности бездонного омута, эти деталивнешности женщины проплыли чередой перед его глазами, а когда они растаяли,Норман увидел над собой паука с искаженными от голода и безумия чертами.Раскрывшийся рот паука позволил заглянуть в отвратительную черноту, по которойплавали розоватые мембраны с прилипшими к ним сотнями жуков и других насекомых,мертвых или умирающих.

Норман увидел глаза ужасного насекомого — два кровоточащихяйца маренового цвета, пульсирующих в глазницах, как чавкающая грязь.

— Подойди ко мне ближе, Норман, — позвал его шепотом паук влунном свете, и прежде, чем рассудок рассыпался на крошечные осколки, Нормануспел сообразить, что наполненная шелковистыми мембранами с прилипшими к нимжуками пасть чудовища искривилась в попытке растянуться в улыбку.

Из прорезей мареновой тоги появились и потянулись к немуруки, новые руки поползли из-под нижнего края одеяния, только на самом деле этобыли не руки, совсем не руки, и он закричал. Он кричал, кричал, кричал:призывая на помощь забытье и беспамятство, которые положили бы конецосознанному восприятию происходящего, но забытье не приходило.

— Подойди ближе, — проворковало чудовище, протягиваяне-руки, раскрывая пещеру пасти. — Я хочу поговорить с тобой. — На конце каждойчерной не-руки он заметил кишащие живыми наростами клешни. Клешни деловитосжали его запястья, ноги, припухший от возбуждения пенис, который все ещеподрагивал в брюках. Одна клешня игриво скользнула в рот; он почувствовал, какнаросты потерлись о его зубы и царапнули по внутренней поверхности щек. Клешнясхватила язык, вырвала и торжествующе помахала им перед его единственнымглазом. — Я хочу поговорить с тобой, и я хочу… поговорить… НАЧИСТОТУ!

Он совершил последнюю отчаянную попытку вырваться, но вместоэтого был вовлечен в жаждущие объятия Мареновой Розы.

Где и познакомился с ощущениями не кусающего, а кусаемого.