Читать книгу - "Преисподняя - Джефф Лонг"

Специальные патроны давали отличный результат. Образуемые «Люциферами» шары ударялись о камни и разлетались искрами ярчайшего света: ни дать ни взять фейерверки в День независимости, только смертельные. Они вспахивали землю, взрывали сверкающими дугами воду. В высоте, под самым потолком вспыхивали и осыпались каменным дождем зловещие созвездия.

И это подействовало.

Хейдлы отступили.

На минуту.

— Огонь не прекращать! — кричал кто-то. — Рассчитаться! Первый!

— Второй! — отозвался другой.

— Третий!

Их осталось только семеро.

Те, кто был ближе к воде, побежали вниз, к плотам. Трое стали ползком пробираться к крепости по вязкому, как патока, песку.

— Меня зацепили!

— Лейтенант убит.

— А Гриф?

— Пропал.

— А Бум-Бум?

— Уже все? Хедди отступили?

Такую жизнь солдаты вели несколько недель — бежали и стреляли. Ночь в этом царстве ночи принадлежала хейдлам.

— Чертовы хедди! Как они нас нашли?

Суетясь внутри крепости, Шоут обдумывал ситуацию и подсчитывал шансы. Когда началась атака, он еще не вышел и теперь не видел необходимости демонстрировать, что уже поправился. Шоут потрогал мешочек, в котором держал активатор. Прибор был для него словно талисман: давал уверенность и ощущение власти. Шоут мог легко стереть этот мир. Нажав несколько кнопок, он сразу окажется в безопасности. Хейдлы превратятся в призраков. Но ведь и солдаты тоже, а они ему еще пригодятся. Среди прочих вещей Шоут, в частности, не любил грести. И, держа в мешочке своего джинна, думал — выпустить сейчас или попозже? Лучше потом. Сейчас ему ничто не грозит — осталось только подождать, пока уляжется пыль. Кажется, хейдлы поняли намек и смотались подальше в темноту.

— Что делать будем? — вопил какой-то солдат.

— Убираться! Надо уходить! — кричал другой. — Всем — на плоты! На воде мы будем в безопасности.

Несколько плотов плавали пустыми. Пулеметчик на своем греб обратно к берегу.

— Давайте, давайте! — подгонял он троих товарищей, которые жались к стене крепости.

Те неуверенно озирались, боясь новой засады. Никого не увидев, они стали перезаряжать винтовки и готовиться к пробежке. Сидевшие на плотах махали им и торопили.

— Сто метров, — прикинул один из троих, застрявших у стены. — Я как-то раз пробежал за девять и девять десятых.

— Только не по песку.

— Подожди-ка.

Они разгрузили рюкзаки и бросили все лишнее: гранаты, ножи, фонари, несгораемые жилеты.

— Готовы?

— Девять и девять десятых? Ну ты и ползаешь!

Все приготовились.

— На старт!

С верхних этажей крепости на них обрушился женский вопль. Его услышали все. Али, которая в это время пробиралась по лестнице, даже остановилась. Трой ее не послушался.

Солдаты подняли головы. Кричала пленная девушка — она высунулась из окна башни, выходившего на озеро. Скотч с нее кто-то снял. И во всю мощь своей глотки пленница испустила второй вопль. Ее завывание подхватило эхо. Людям показалось, у них сердце выскочило прямо в воду.

Она, наверное, взывала к земле или воде. Или заклинала о чем-то своего бога.

И земля, словно по ее зову, поднялась.

Али успела добраться до окна и увидеть.

Посередине между крепостью и водой берег вспучился, и возник небольшой холм. Холм стал расти и принимать очертания какого-то существа. Потом с него осыпалась земля, и он превратился в человека.

Солдат это настолько потрясло, что они даже не стреляли.

Человек не походил на атлета-силача, его мышцы веревками обвивали тело. Как будто они выросли прямо из костей, по необходимости и без особой красоты. Али смотрела во все глаза.

Его рост и стать, серебряные обручи на руках выдавали своего рода высокое происхождение. Ростом он был не ниже солдат и выглядел внушительно, даже величественно. На какой-то миг Али подумала: а не есть ли это страхолюдное существо тот самый Сатана, которого она ищет?

Фонари светили прямо на него, и Али отлично его разглядела. Он стоял достаточно близко, и она узнала в нем воина — по расположению шрамов. Из судебной антропологии известно, что в бою с применением холодного оружия наиболее уязвима левая сторона тела. Этого дикаря шрамы покрывали с ног до головы, и на левой стороне их было в два раза больше, чем на правой. Левое предплечье носило следы порезов и переломов — результат отбитых ударов. Из головы торчали кольчатые костяные выросты; у одного был обломан конец.

В правой руке дикарь держал самурайский меч шестнадцатого века. Воин мало чем отличался от терракотовых солдат в башне — свирепый взгляд, вымазанная землей кожа. Демон, охраняющий святая святых.

Он заговорил, и в его речи слышался лондонский выговор.

— Извини, парень, — обратился он к своей первой жертве.

Этот голос Али слышала раньше — по рации. Тогда еще Айк застыл от удивления.

Исаак стряхнул с себя песок и повернулся к крепости, не обращая внимания на противника. Он смотрел куда-то наверх и принюхивался, жадно ловя ноздрями воздух. Что-то почувствовал. Потом ответил на крик девушки, и Али все поняла. Люди похитили его дочь. Теперь ад требует ее обратно. Прежде чем кто-либо успел нажать на курок, ловушка захлопнулась. Исаак бросился к ближайшему солдату и свернул ему шею.

Главный плот опрокинулся набок, и его пассажиры вывалились в черную воду.

В остальные плоты вонзились снизу десятки гарпунов, и пулеметчик, потеряв голову, дал очередь по собственным ногам.

Фонари поопрокидывались. Сами собой включились стробоскопы. Осколки обсидиана посыпались и на людей, и на хейдлов. Последние из команды Уокера повсюду натыкались на собственное оружие, которое противник в последние месяцы забирал у погибших солдат. Те хейдлы, кому удавалось разобраться в предохранительной системе, нанесли своим не меньший урон, чем врагу. Многие использовали винтовки как дубины.

Трое солдат, застрявших под крепостью, попытались скрыться внутри, но хейдлы уже прыгали со стен и отрезали им путь. Один солдат, прижавшись спиной к стене, крикнул: «Помни Аламо!» — а его приятель, мачо из Майами, сказал: «Да хрен Аламо, viva la Raza!»[27]— и прострелил ему череп. Третий солдат прицельно выстрелил в соседа, затем взял дуло в рот и выпустил последнюю очередь. На хейдлов все это произвело сильное впечатление.

А на воде пулемет поливал огненными струями темный горизонт. Когда закончилась обойма, одинокий пулеметчик схватил весло и начал грести от берега. В наступившей тишине шлепало по воде весло, словно хлопали крылья.