Читать книгу - "Демон отверженный - Ким Харрисон"

Айви высунулась из-за треснутого монитора:

— А почему до восхода?

Эльфийка опустила плечи:

— Потому что к этому времени закрываются линии для перемещения вызываемых, и тогда будет принято решение. Сейчас Трент скорее всего в тюрьме, но как только станет ясно, что никто не придет за него торговаться, его продадут.

Продадут. Мерзкое слово, и я почувствовала, как скривилась. Кери, увидев это, пожала плечами.

— Что бы ты ни хотела сделать, это нужно сделать до того, как его купят, иначе тебе придется иметь дело с конкретным демоном, а не с комиссией. Комиссия тоже не сахар, но там всего лишь каждый должен знать, что будет с прибылью, а одиночный демон цепляется за свое как репей.

Вот это было плохо. Плохо по-настоящему, и я вздохнула, когда Дженкс выругался, театрально перекрестился, будто давая обет, потом полетел на мою тарелку с крекерами.

— Трент как фамилиар стоит не слишком многого, — говорила Кери, опустив глаза, будто в замешательстве, — но не часто потенциальный фамилиар попадает в безвременье без предварительной заявки от другого демона. И поэтому много найдется демонов, желающих заплатить, пусть даже долго придется возиться, пока от него будет польза. Именно так Ал себе на хлеб с маслом зарабатывает.

Я подумала, что этим может объясняться, отчего Ал так прикипел к Нику, а потом ко мне.

— Он дрессирует фамилиаров? — спросила я, и Кери покачала головой. Она снова стала что-то машинально рисовать, и я увидела, как на бумаге возникает пара страдающих глаз за синими линиями.

— В определенном смысле, — ответила она тихо. — Находит подходящих кандидатов, обучает их настолько, чтобы они были прибыльны, потом заманивает в безвременье и продает с выгодой. Он очень хорошо умеет это делать и отлично живет, продавая фамилиаров тем, кто не хочет выходить за линии и находить их себе сам.

Дженкс затрещал крыльями, а Айви отключила компьютер, больше не давая себе труда притворяться, что работает.

— Он — работорговец? — спросила она, а Кери начертила сгорбленную человеческую фигуру у основания надгробия.

— Да, и потому он так разозлился, что его имя вызова попало к тебе. Это очень тонкая работа — составить себе список тех, кто знает его имя и является потенциальным фамилиаром. Не говоря уже об усилиях, вложенных на стадии до похищения, о долгой монотонной работе по обучению и воспитанию для увеличения ценности, поддержание равновесия — чтобы достаточно народу знало его имя, но не столько, чтобы это уже было хлопотно. И риск: после всей принятой на себя копоти при создании потенциального фамилиара можно еще понести убытки, если не выручить за него хорошую цену.

Я фыркнула, откинувшись на спинку кресла и положив ногу на ногу при мысли о Нике.

— Просто сутенер фамилиаров, значит.

Тому стоит поостеречься, иначе он будет следующим. Хотя на это мне как раз наплевать.

Дженкс взлетел, и столбом упали серебристые искры, покрывшие тарелку подобно глазури.

— Айви, его профессия — похищать рабов! Ты должна мне помочь. Рэйчел не может на это пойти. Это даже для нее глупость.

Я опасно прищурилась, но тут Айви небрежно потянулась, сверкнув кольцом в пупке.

— Если ты не перестанешь ее донимать, я тебя шмякну об стену так, что ты неделю не очухаешься, — сказала она. Дженкс сбросил высоту, и Айви добавила: — Кто-то должен вытащить Каламака из безвременья. Ты думаешь, я могу?

— Нет, — стал он вяло возражать, — но почему Рэйчел должна? Трент знал, чем рискует.

Знал, чем рискует, и доверился мне, что я его вытащу, подумала я, не в силах поглядеть в глаза Кери.

Айви оперлась локтями на кухонный стол:

— Может, ты перестанешь пытаться ее отговорить и начнешь соображать, как тебе пойти с ней?

— Она меня не возьмет! — крикнул он.

— Никто со мной туда не пойдет, — заявила я твердо, и от Дженкса полетел взрыв серебристой пыльцы.

— Видишь?! — спросил он, показывая пальцем.

Я стиснула зубы, Айви кашлянула предупреждающе.

— Я сказала, что я его вытащу, — буркнула я, листая эскизы подземного демонского города, нарисованные Кери.

— И я с тобой! — заявил он задиристо.

Я выдохнула, попыталась расслабить челюстные мышцы, но не получилось. За прошлый год, живя и работая с Айви и Дженксом, я научилась доверять напарникам. Пришло время вспомнить, что себе я тоже могу доверять. Эту работу я могу сделать в одиночку — и сделаю.

— Дженкс…

— Чего «Дженкс»? Сам знаю, что я Дженкс. — Он приземлился на корешок блокнота, работая крыльями для равновесия, уставил в меня палец. — Влетаем, хватаем его и вылетаем.

— Не получится, — тихо отозвалась Кери, и Дженкс обернулся:

— А хрен ли? Этот план Б отлично получился с той рыбой. И с Трентом получится!

Кери глянула на меня и снова на Дженкса.

— У кого бы Рэйчел ни покупала для вас проезд, этот демон просто ее захватит. Или сообщит Тритону, у которой вполне серьезная заявка на Рэйчел.

Я пошевелила ногой, почти чувствуя приподнятый штриховой круг подошвой.

— А что, если я прямо с ее помощью и попаду туда? — спросила я, отчаянно ища выход. — Она вполне могла уже забыть.

Кери судорожно выпрямилась:

— Нет, — сказала она, и Айви насторожилась, увидев, что она почти в панике. — Только не Тритон. У тебя уже есть от нее метка. Она безумна, она говорит одно, потом делает другое. Ей нельзя доверять. Она не следует законам демонов, она их устанавливает.

Я перелистнула блокнот — на следующем эскизе было что-то вроде плана университетской библиотеки, и Дженкс подлетел к моему плечу. Степень его живой заинтересованности можно было оценить по ветру, который он поднял возле моей шеи. Ветер был холодный, и я подняла руку, закрывая ею укусы.

— Может, Миниас? — предложила Айви, и Кери покачала головой:

— Миниас хочет вернуть себе благорасположение Тритона. С тем же успехом Рэйчел может завязать на себе бантик и петь «С днем рождения!»

Я закрыла блокнот со схемами.

— А почему? — спросила я, беря себе еще крекер. — Его же уволили?

Глаза Кери стали серьезны:

— Потому что Тритон — единственная оставшаяся демоница. И он, как все, готов рискнуть жизнью ради шанса зачать ребенка. Это была его работа, но устроили голосование, и он проиграл. Я тебе рассказывала.

Она говорила резко, но раздражение — это был ее способ скрывать страх. Или преодолевать его.

— Ты не говорила мне, что он старался ее соблазнить, — сказала я мрачно, провоцируя ее по какой-то дурацкой причине. Может, мне тоже нужно было на кого-то наорать. — Ты мне говорила, что он при ней нянька.