Читать книгу - "Доктор Аддер - Кевин Уэйн Джеттер"

ног. Прицел был в режиме автофокуса, так что картинка в нем перед глазами Милча и девушки, прижатыми к окулярам, с каждым следующим мгновением немного менялась. Девушка застонала, разрываясь между стимуляцией глаза и промежности, и начала яростно шептать что-то бессвязное, точно у нее в подсознании оживали неведомые связи. Милч же, напротив, совершенно успокоился и даже перестал дышать, словно потерял в этом потребность.

«Что-то не так», – думал Асуза, обводя невидящим взглядом далекий Интерфейс. Накатило полнейшее отчаяние; ловко разрулив критическую ситуацию с Патти Ф., он некоторое время испытывал радость, сменившуюся, однако, этим зловещим фатализмом. Милч показал ему выбранную мишень в перекрестье прицела, одинокого мессера в опасной близости к самому доктору Аддеру, к его мотоциклу, на тротуаре у самых ворот. Асузу окутало тяжелое предчувствие неминуемой катастрофы. Он знал, что для Милча все мишени одинаковы, независимо от их окружения, но… все равно чересчур близко. Впрочем, наверняка именно это и возбуждало Милча. Подстрелив выбранного мессера, он принесет метафорическую жертву прямо на алтарь своего героя.

Он повернулся и стал следить, как неторопливо перемещается ствол Милча в согласии с автоподстройкой перекрестий прицела. На толпу пала мертвая тишина; они не видели, что происходит на далеком Интерфейсе, но без труда воображали себе. Единственным звуком в окружившем их молчании остался бессвязный напевный лепет девчонки. Вдруг ее голос стал громче, словно Милч нашарил у нее внутри некий регулятор громкости, а потом из лепета кристаллизовались осмысленные слова.

Асуза в ужасе смотрел, как Милч поднимает глаза от прицела и, побелев, словно мел, переводит взгляд на лицо девушки. А та беспечно блажила, затерявшись черт знает в каком видении перформанса группы поддержки:

– Вперед, за честь Буэна-Мариконе! Верны мы вечно будем…

– Однокашница?! – прохрипел Милч, и лицо его побледнело еще сильнее. Психические заслонки, установленные инъекцией, стали рушиться. Промежность девушки будто выгнулась под нажимом его пальцев, внезапные спазмы экстаза сотрясли ее тело. Асуза – была не была! – ввинтился в толпу крысоедов, отделявшую его от Милча и снайперки.

В конце улицы Лиммит остановился и оглянулся. Его вдруг потянуло туда.

Мэри настойчиво приобняла его за пояс и спросила:

– Что-нибудь не так?

Его взгляд точно примагнитило к ее серьезному, встревоженному лицу.

– Не знаю, – проговорил он. – Может, устал просто.

– Нет, не просто.

Он вздохнул и пошарил руками за спиной, ища стену, чтоб опереться, но от ближайшей стены его отделяли ярды.

– Ты права. Наверное, это ЛА и Интерфейс на меня так действуют. Меня будто досуха выжали. Кровь спустили в канализацию или еще что.

Он медленно покачал головой:

– Может, я не из того теста, что здесь, в ЛА, требуется.

Она улыбнулась:

– А кто здесь из того?

Мессер внезапно рванулся вперед, оттолкнув Друа.

– Будь ты проклят! – завопил он на Аддера и понесся к мотоциклу, вскинув обе руки; в подмышках серого плаща проявились крупные темные круги пота.

Аддер пнул сероплащника стальным мыском ботинка и послал кубарем обратно. «Ну и ночка», – ухмыльнулся он своим мыслям. Краем глаза он заметил, как Лайл тянется к Паццо.

– До дому потерпите, блин! – заорал он на них. – Извращенцы хреновы!

Асуза отшвырнул в сторону последнего крысоеда и ринулся на Милча. Воздух словно сгустился в тяжелую вязкую жидкость, оказывавшую тошнотворное сопротивление всем его движениям. Он видел крошечный кружок света в прицеле, от которого отвлекся Милч, и перекрестье, бешено плясавшее в такт подергиваниям его руки по узкому кругу людей на Интерфейсе рядом с мотоциклом. На крыше всё происходило будто с многократным замедлением относительно реальности, и лишь крохотный кружок света, не связанный этим эффектом, лихорадочно метался от одной потенциальной жертвы к другой. Песенка девушки и дикий вопль Милча с треском и грохотом сочились Асузе в уши.

Все еще отделенный милями от цели, Асуза увидел, что пальцы руки Милча медленно сжимаются на спусковом крючке. Он услышал, как где-то внутри зарождается низкий рев, сперва подобный перестуку камней в лавине, но быстро промодулированный оглушительным эхом выстрела снайперки. Вязкий воздух внезапно истончился, и Асуза влетел в Милча плечом вперед, оторвав его от девушки и оружия. Они покатились по крыше небоскреба, среди ног ошеломленных крысоедов. Выкручивая шею, Асуза мог видеть, как медленно-медленно скользит к Интерфейсу белая трассирующая пуля.

– Посмотри туда, – сказала Мэри, указывая на Интерфейс. – Чтобы не говорил потом, что ночь зря прошла. В следующий раз, когда увидишь его, то узнаешь. Вот Аддер на своей железной кобылке.

Лиммит проследил движение ее руки – на довольно значительном удалении по улице стояла группа людей. Различить их черты было трудно. У него осталось мимолетное впечатление ухмыляющегося, острого, словно из лезвий сложенного, лица, и тут в уши ворвался далекий хлопок небольшого взрыва. Ему показалось, что источник звука высоко во мраке, но, подняв голову, он не увидел ничего, кроме темнеющих громад покинутых небоскребов Лос-Анджелеса. Он обернулся как раз вовремя, чтобы различить красное пятнышко, возникшее дальше на улице, там, где находился доктор Аддер. Словно роза распустилась или в его собственном глазу лопнул капилляр.

Рев мотоцикла Аддера заглушил всё. Голова Паццо без предупреждения разлетелась на ошметки в руках Лайла. Губы Лайла кольнуло, словно маленьким электрическим разрядом: это вонзились в его плоть осколки костей и фрагменты выброшенных выстрелом тканей, окруженные нимбами частично испарившихся телесных жидкостей. Кровь ударила фонтаном, тело задергалось, как марионетка на ниточках, и обмякло; на тротуар полетели более крупные осколки лицевых костей. Руки Лайла сомкнулись на чем-то теплом и мягком. Его сотрясли мощные рвотные позывы, спина выгнулась колесом, язык Паццо раздувшимся от крови червяком вылетел изо рта.

– Мать вашу! – ошеломленно воскликнул Аддер. Двигатель мотоцикла кашлянул, захлебнулся и умолк, словно утопленник. – Кто-то застрелил Паццо.

– Правда? – оживился Друа, быстро переводя взгляд с Аддера на труп и обратно, и полез за блокнотом. – Вы не могли бы описать свою реакцию на это происшествие?

– Es wird mir ganz angst um die Welt, wenn ich an die Ewigkeit denke[1], – пел маленький желтый пластмассовый радиоприемник. Незадолго до полудня какой-то подземный толчок сбросил радио с подоконника на пол и включил его. От резкого звука Лиммит проснулся. В панике он стащил с себя пропитанное потом одеяло, опустил босые ноги на холодные половицы и стал лихорадочно озираться в поисках места, где можно было бы спрятать еще дымившийся пистолет. Потом опустил взгляд на свои руки и увидел, что они пусты. Ладони были розовыми, без следов крови. «Сон», – подумал он, и с этой мыслью развеялись последние обрывки видения. Что-то связанное с событиями прошлой ночи. Музыка продолжала звучать: сплошь атональные