Читать книгу - "Страсть Клеопатры - Энн Райс"

– Но, Эллиот, а что, если эта война или какие-то иные обстоятельства разлучат нас? – спросил Рамзес. – Что, если встретимся мы лишь через долгие годы?

– Нет, Рамзес. Я не готов принять на себя такое бремя. Я знаю, что не готов. Мое сердце недостаточно опытно для этого. И чтобы в этом смысле что-то изменилось, должно пройти еще много лет.

Рамзес кивнул.

– Вы всегда удивляли меня, Эллиот Саварелл, – сказал он. – Вы действительно очень необычный человек.

– Да, вполне вероятно, придет такое время, когда я, может быть, попрошу у вас секрет эликсира, – ответил граф. – Но сейчас вы не должны давать его мне.

В гостиной повисла напряженная тишина. Мужчины смотрели в глаза друг другу, затем Эллиот приблизился к Рамзесу и, нежно обняв его за плечи, шепнул ему на ухо:

– До встречи.

Джулия с Рамзесом молча стояли у окна за кружевными занавесками и следили за удаляющейся по улице фигурой графа, пока тот не скрылся из виду.

Все еще темный город был наполнен странным шумом, совершенно не характерным для этого предрассветного часа; эти необычные звуки, близкие и далекие, вероятно, говорили о страхах и волнении той части населения, до которой уже докатились новости о начавшейся войне. Рамзесу и самому не терпелось почитать газеты, послушать разговоры в тавернах и кафе, включить радио и узнать, что говорят официальные лица правительства о том, что их всех ожидает.

Но на это еще будет время.

– Я буду очень по нему скучать, – призналась Джулия.

– А как ты относишься к этому, любимая? – спросил Рамзес. – Ты готова принять секрет, который я хочу сообщить тебе?

– Нет, думаю, нет, дорогой мой, – ответила та. – Мне кажется, я хорошо понимаю, что имел в виду Эллиот, когда заявил, что не готов к этому. Я боюсь своей любви к Сибил Паркер, к Алексу. Я боюсь своего сердца. Думаю, я должна доверить хранение этой тайны только тебе, и, возможно, навсегда, Рамзес. Я считаю, что такой дар должен исходить из твоих рук, а не из моих.

– Ты сама не понимаешь, что говоришь, – ответил Рамзес.

Но все же согласно кивнул. Пока этого было достаточно. Он обернулся к ней, обнял ее и притянул к себе.

– Ладно, дорогая, – сказал он. – Тогда у нас все будет так, как раньше. И мы начнем наше новое путешествие по всему свету.

– Но только не прямо сейчас, любимый мой, – возразила она. – Через несколько часов – да, пожалуй. Но в данный момент для меня было бы вполне достаточно совершить с тобой короткое путешествие наверх по этим ступенькам.

– Тогда позволь мне, – сказал он и подхватил ее на руки.

Поднявшись на второй этаж по длинной лестнице, он принес ее в спальню и уложил на кровать, после чего закрыл дверь и запер ее на замок. Чтобы им уже не могли помешать ни внезапные посетители, ни вернувшаяся не вовремя прислуга со своими разговорами о войне.

За окнами по-прежнему было темно. Комнату освещал лишь мягкий свет ночника с фарфоровым абажуром.

Джулия лежала, раскинувшись на подушках, и смотрела на него; ее белая кожа, казалось, светилась в полумраке, а синие глаза сияли любовью.

Он удивлялся охватившей его печали, печали, которую минутой раньше они ощущали все втроем; это было странно для него, потому что он точно знал, что еще никогда в жизни не был так счастлив. Он действительно был счастлив, и сердце его в преддверии того, что ждало их всех впереди, было исполнено спокойной отваги.

Да, он знал, что он по-прежнему Рамзес Проклятый, хотя этого по-настоящему никому и никогда не понять. И он останется Проклятым навсегда. Тем не менее, сознавая это, он был счастлив и наслаждался каждым мигом этого счастья.

Но довольно этих мыслей, когда сердце трепещет, когда в жилах закипает кровь, а все тело оживает от одного только ее молчаливого присутствия, от ее немыслимой красоты, от ее нетерпеливого взгляда.

Он грубо сорвал с себя одежду, отбросив ее на пол, и, не говоря больше ни слова, упал в распростертые объятия Джулии. Он прижал свои губы к ее закрытым векам, затем стал целовать ее обнаженную грудь и наконец нежно прильнул к ее сладостным приоткрытым губам.

Все мысли о сломленной судьбе Клеопатры оставили его. Отошло куда-то вглубь как очарование далекой и всемогущей царицей, так и восхищение современным миром, которому сейчас грозила война. И он полностью отдался более мощному, неисчерпаемому источнику силы, каким было для него нежное приятие Джулии, ее молчаливая капитуляция, ее спокойная бесконечная любовь.