Читать книгу - "Оно. Воссоединение - Стивен Кинг"

В декабре прошлого года восьмилетнего Стивена Джонсона нашли мертвым в Мемориальном парке. Как и Адриана Меллона, его сильно изувечили до или сразу после смерти, но выглядел он так, словно мог умереть от испуга.

– Его изнасиловали? – спросил Эдди.

– Нет, только изувечили.

– Сколько всего? – спросил Эдди, но ему определенно не хотелось этого знать.

– Много, – ответил Майк.

– Сколько? – повторил вопрос Билл.

– Девять. Пока.

– Не может быть! – воскликнула Беверли. – Я бы прочитала об этом в газете… Когда тот безумный коп убивал женщин в Касл-Рок, штат Мэн ¹⁴… и когда в Атланте убивали детей ¹⁵…

– Да, конечно, – кивнул Майк. – Я много об этом думал. Те события действительно очень схожи с происходящим здесь, и Бев права: это новости, которые должны разлетаться от побережья до побережья. В определенном смысле сравнение с Атлантой пугает меня больше всего. Убиты девять детей… город должны наводнить и съемочные группы информационных служб, и лжеэкстрасенсы, и репортеры, начиная с «Атлантик мансли» и заканчивая «Роллинг стоун»… короче, весь медиацирк.

– Но этого не случилось, – произнес Билл.

– Нет, – кивнул Майк, – не случилось. Одну статью в воскресном приложении напечатали в «Портленд санди телеграф», еще одну, после двух последних убийств, – в «Бостон глоуб». Бостонская программа «Добрый день!» в этом феврале показала сюжет о нераскрытых убийствах, и один из экспертов упомянул убийства в Дерри, но мимоходом… и он, конечно, не обмолвился о том, что ему известно о таких же массовых убийствах в 1957–1958-м или 1929–1930-м.

На то есть, конечно, очевидные причины. Атланта, Нью-Йорк, Чикаго, Детройт… это города с мощными средствами массовой информации, и обычно наибольшую огласку получает что-то случающееся в городах с мощными средствами массовой информации. В Дерри нет ни одной теле- или радиостанции, если не считать ФМ-радиостанции, которую организовала кафедра английского языка и речи в средней школе. Если говорить о средствах массовой информации, то край их земли – Бангор.

– За исключением «Дерри ньюс», – напомнил Эдди, и все рассмеялись.

– Но мы знаем, что в мире все устроено по-другому. Коммуникационная сеть покрывает и Дерри, и в какой-то момент эта история не могла не стать достоянием общественности в масштабах всей страны. Но не стала. И я думаю, причина проста: Оно этого не хочет.

– Оно, – задумчиво произнес Билл, словно разговаривая сам с собой.

– Оно, – согласился Майк. – Если уж нам как-то нужно называть Оно, возможно, будет лучше, если мы этим и ограничимся. Видите ли, я все более склоняюсь к тому, что Оно находится здесь так давно, чем бы Оно ни было… что стало частью Дерри, такой же частью, как Водонапорная башня, или Канал, или Бэсси-парк, или библиотека. Только Оно – не та часть, которую можно увидеть или пощупать, понимаете. Может, когда-то так было, но теперь Оно… внутри. Каким-то образом вросло в Дерри. По-моему, только эта версия позволяет дать толкование всем ужасам, которые происходили здесь… как тем, которые вроде бы поддаются объяснению, так и неподдающимся. В 1930 году произошел пожар в негритянском клубе, который назывался «Черное пятно». Годом раньше группу тупоголовых бандитов средь бела дня расстреляли на Канальной улице.

– Банда Брэдли, – кивнул Билл. – Их перебили агенты ФБР, так?

– Так пишут историки, только это не совсем верно. Я многое бы отдал, если б меня убедили, что это ложь, потому что я люблю этот город, но, насколько мне удалось выяснить, банду Брэдли, всех семерых, расстреляли добропорядочные жители Дерри. Как-нибудь я расскажу вам об этом.

В 1906 году во время пасхальной охоты за яйцами взорвался Металлургический завод Китчнера. В том же году кто-то калечил животных, и следы в конце концов привели к Эндрю Рулину, родному брату дедушки того человека, которому сейчас принадлежит компания «Рулин фармс». Его забили насмерть трое помощников шерифа, которым приказали доставить его в участок. Ни одного из них не привлекли к суду.

Майк Хэнлон достал из внутреннего кармана пиджака маленький блокнот и, пролистывая его, продолжил, не поднимая головы:

– В 1877 году четырех человек линчевали в пределах административной границы города. В том числе вздернули на суку и священника методистской церкви, который утопил в ванне четырех своих детей, словно котят, прострелил голову жене, а потом сунул револьвер ей в руку, чтобы сымитировать самоубийство, но никого этим не провел. За год до этого четверых лесорубов нашли мертвыми в хижине на берегу Кендускига, ниже по течению. Их в прямом смысле разорвали на куски. Исчезновения детей, целых семей зафиксированы в старых дневниковых записях… но не в официальных документах. Я могу продолжать и продолжать, но, возможно, мысль вы уловили.

– Я уловил, будь уверен, – кивнул Бен. – Что-то здесь происходит, но сор из избы не выносили.

Майк закрыл блокнот, убрал во внутренний карман, посмотрел на них.

– Будь я страховщиком, а не библиотекарем, наверное, нарисовал бы вам график. Он показал бы необычайно высокий уровень всех насильственных преступлений, которые мы знаем: изнасилования, инцест, кражи с взломом, грабежи, угон автомобилей, жестокое обращение с детьми, жестокое обращение с женами, нападения на людей.

В Техасе есть достаточно крупный город, в котором процент насильственных преступлений значительно ниже, чем можно ожидать в городе такого размера и с населением с разным цветом кожи. Удивительное миролюбие живущих там людей стало предметом специального исследования. Выяснилось, что причина в воде… в ней растворен какой-то природный транквилизатор. Здесь – полная противоположность. Дерри – город насилия в любой год. Но каждые двадцать семь лет, хотя периодичность не идеально точная, следует дикая вспышка насилия… и страна об этом ничего не знает.

– Ты говоришь, здесь какая-то раковая опухоль? – спросила Беверли.

– Отнюдь. Рак, который не лечат, обязательно убивает. Дерри не умер; наоборот, процветает… но тихонько, не привлекая к себе внимания. Это достаточно большой город в относительно малонаселенном штате, где слишком часто случается что-то плохое… где каждую четверть века или около того происходит что-то совсем уж жуткое.

– И это прослеживается с самого начала? – спросил Бен.

Майк кивнул.

– 1715–1716-й, с 1740 по 1743-й, вот уж выпал тяжелый период, 1769–1770-й, и так далее, до настоящего времени. У меня ощущение, что с каждым разом все становится хуже и хуже, возможно, потому, что за каждый цикл населения в Дерри прибавляется, а может, причина другая. И в 1958 году цикл вроде бы оборвался преждевременно. Нашими стараниями.