Читать книгу - "Латинист - Марк Принс"

как всегда, никаких эмоций, выполняет свой долг, отмечает ее способности и добродетельно умалчивает о собственных к ней чувствах, а точнее, никак не выпячивает эти чувства. Она, надо сказать, рассчитывала на некоторое выпячивание, на подробное перечисление всех ее заслуг, отнюдь не ничтожных. Если писал все-таки Крис, остается лишь изумляться его беспечности и безоглядному нахальству. Но так ли она в этом уверена? Не осталось никаких сомнений? То, что автор письма именно Крис, — гипотеза, а не вывод, смешивать их совершенно безнравственно. Тесса Неверующая — так ее иногда называл Крис, не без толики восхищения, и что верно, то верно: в науке несгибаемый скепсис до сих пор шел ей только на пользу, сказывалось то, что она выросла в семье двух врачей, для которых доказательные гипотезы и сбор данных были вещами едва ли не сакральными. Чтобы доказать, что это дело рук Криса, придется запросить на одной из кафедр полученное от него письмо. В голову тут же полезли имена ученых-классиков, которые могут официально или неофициально получить к этим письмам доступ, — Синклер? Оттаманелли? Соня? Алистер? Вот только все они либо слишком далеки от комитетов по найму преподавателей, либо слишком близки к Крису. Хиггинс? Хиггинс — они с Фиби Хиггинс засиделись до трех утра на конференции в Эдинбурге, пили кларет и разговаривали про своих матерей. После конференции обменялись вежливыми письмами. Хиггинс входит в состав комитета в Лос-Анджелесе, именно там Тессу все-таки пригласили на одно из немногочисленных собеседований, в формате видеоконференции, три недели назад, — за ним последовал письменный отказ. Хиггинс никак не отреагировала, боль от отказа еще не прошла, но Фиби в свое время сама предложила, если понадобится, помочь Тессе. С Хиггинс она едва знакома, но почему-то чувствует, что той можно доверять. Впрочем, может ли Тесса доверять хоть кому-то? И какие еще у нее есть варианты?

Дейрдре Девинтер, научный руководитель ее дипломной работы. Та не входит ни в какие комитеты по найму, но наверняка знает кого-то из их членов и вряд ли откажется порасспрашивать исподтишка, если ее попросить. Вроде бы самый логичный путь. Дейрдре Девинтер, которая, когда Тесса поступила в Оксфорд, сказала, что звонить ей можно в любую рань. Тесса представила ее себе сейчас, в голубой куртке, прямо на заре она выходит на пробежку с двумя своими терьерами, Русским и Домиником, разговаривает по телефону с мужем, археологом-антропологом, специалистом по ранней этрусской керамике, — большую часть года он проводит на раскопках в восточной части Средиземноморья; в ушах у Дейрдре наушники, вокруг клубится туман. Дейрдре в последнее время держалась отстраненно, а еще она педант по части всяческих правил, и все же. Тесса еще зимой рассказала ей, что собирается искать работу, и Дейрдре ответила коротко, но сердечно: «Вы сильный кандидат. Удачи». Можно попросить ее об одолжении. Можно позвонить прямо сейчас — на востоке Штатов страшная рань, но только не для Дейрдре.

Тесса пошла по Брод-стрит в сторону Тринити, набрала номер, попала прямиком на автоответчик: «Здравствуйте, ваш звонок перенаправлен на голосовой ящик Дейрдре Девинтер…» Тесса разъединилась. Залезла к себе в почту, вполглаза просмотрела письмо от Лукреции Пагани, тема: «Приедешь?» Начала писать письмо Фиби Хиггинс: «Дорогая Фиби… у меня нет номера Вашего телефона… хочу задать один вопрос… с восторгом вспоминаю нашу встречу в Эдинбурге… уверяю Вас, это никак не связано с вакансией в Университете Лос-Анджелеса… совершенно по иному поводу… Буду искренне признательна». В конце Тесса указала свой телефон.

* * *

Тесса лежала на диване, втиснув лицо в подушку; ноги, все еще в носках, свисали с другого конца. И чем не спящая богиня? Может, ему стоило отправить ее к себе в спальню, но это было бы слишком уж откровенно. Не нужно наталкивать ее не на те мысли. В диване есть нечто целомудренное; наверняка молодой женщине будет очень утешительно проснуться — одетой и укутанной в плед — на знакомом диване после доброй дозы выпивки накануне. Не исключено, что она даже скажет спасибо за заботу. Что-то поблескивает у нее на коже. Наверное, пот. Выпот водки из водки с тоником, которую она пила накануне. Впрочем, она всегда светилась. Одна рука подсунута под подушку, другая сжимает плед, удерживает, чтобы скрыть ключицы и шею; на миг он припал взглядом к нежному пушку у нее на предплечье. Раньше он его никогда не замечал, видимо, потому что не выдавалось минутки посмотреть, не отвлекаясь, а ведь он там есть. Он, сам того не желая, увидел в ней выросшую Анну — Анну из Саут-Даунс, с которой виделся во время весенних поездок в дядин домик, Анну, на зарумянившихся щеках которой в угасающем сумеречном свете появлялся такой же персиковый пушок — когда они вместе бегали у гравиевых карьеров и поднимали на крыло береговых стрижей.

Крис тихонько вышел, душа пела. Проскользнул к себе в спальню, потом в уборную — почистить зубы. На протяжении последнего полугода он каждый раз, открыв ящичек в ванной, обнаруживал там свою зубную щетку, красно-оранжевую, с ослепительными щетинками, как бы предвещавшими новенькую белую улыбку, а рядом щетку Дианы из прозрачной бесцветной пластмассы с простой белой мягкой щетиной — у нее таких было несколько десятков, оставила же она только одну. Похоже, выгребая из дома свои вещи, она пропустила один только шкафчик в ванной, а так даже брусок мыла из душа и то забрала. И вот он соскреб с десен всю грязь и сплюнул в раковину под струю воды, а потом схватил с полки Дианину щетку и швырнул в мусорную корзину, стоявшую у самых ног. Сполоснул собственную щетку, поставил на место за зеркало, вгляделся в свое отражение. Что-то щеки сильно обвисли, да и волосы не в лучшем виде. Загрязнившись, они распадались не в те стороны, череп просвечивал сильнее, чем Крису бы хотелось. Не помешало бы принять душ, вот только хотелось разбудить Тессу чаем и легкой закуской — сухариком, чтобы желудок не извергнул обратно таблетку парацетамола. Пошевелил волосы. Не совсем Аполлон, но… Тесса теперь без друга, он без Дианы, более благоприятных обстоятельств не придумаешь. Еще лучше, конечно, было бы, если бы зеркало висело для него низковато, а он бы к нему нагибался с высоты своего роста. Всегда мечтал о такой проблеме.

Когда Крис снова спустился, побрякивая пузырьком с парацетамолом, Тесса сидела опустив голову на колени и обхватив ее обеими руками.

— Таблеточку? — предложил он, подходя.

— Да, спасибо.

Он вышел на кухню, налил воды в стакан.

— Прости, что так опозорилась, —