Читать книгу - "Время страшилок - Рональд Келли"

книг лежала рядом с суповой тарелкой. Одной была Святая Библия, а другой — том под названием «Наука бальзамирования Пекни». А плетёная обивка кухонных стульев словно была обновлена ​​узкими полосками мягкой кожи. Он положил руку на переплетённое сиденье ближайшего к нему стула. Это был лучший образец дубления кожи, с которым он когда-либо сталкивался.

На самом деле, она была почти такой же мягкой, как кожа Агнес… и почти такой же отталкивающей на ощупь.

Заклинание жуткости, вызванное изолированным домом, рассеялось, когда по лестнице внешнего коридора послышался топот ног. Тедди и Роджер ворвались на кухню, хихикая, их глаза светились от возбуждения. Они схватили отца за руки и стали тащить его к лестнице.

— Пойдём с нами, папа, — настаивали они. — Ты должен видеть все эти интересные вещи наверху!

Однако Фред не хотел подниматься наверх.

— Мы вторглись сюда, мальчики, — сказал он со всей родительской властью, на которую был способен. — Если владелец вернётся и найдёт нас, у нас будут большие проблемы.

— Ай, давай, папа! Пожалуйста?

Фред был твёрд.

— Нет. А теперь вернёмся к машине.

Со стонами разочарования мальчики побежали по короткому коридору и через кухню к задней двери. Отвернувшись от лестницы, Фред обнаружил, что смотрит в открытую дверь тесной гостиной. Окна были закрыты ставнями, но сквозь мрак он мог разглядеть очертания рождественской ёлки, голубой ели, судя по её внешнему виду. Она была украшена предметами, которые он не мог разобрать в тёмной комнате. Длинные, массивные, бледно-серого, румяно-розового или гнилостно-зелёного цвета. Из комнаты исходило зловоние, похожее на гнездо дохлых мышей… или что-то похуже.

Он хотел было войти и рассмотреть дерево поближе, но что-то подсказало ему этого не делать. Что-то подсказывало ему оставить его в покое.

Когда он добрался до машины, мальчики уже забирались на заднее сиденье. Агнес ждала с яростью на лице.

— Ну что?

— Как я уже сказал, дома никого не было.

Фред завёл Chevy и начал выезжать с подъездной дорожки задним ходом. Волнение мальчиков не уменьшилось с тех пор, как они покинули дом.

— Вы бы видели все те замечательные вещи, которые были спрятаны наверху! — ухмыльнулся Тедди.

— Да неужели? — рассеянно спросила их мать, больше заинтересованная в лимонных леденцах и находке чего-то другого, чем «деревенская станция» по радио, чем в том, что дети могли бы сказать.

— Ага! В одной спальне на стенах висели маски, сделанные из настоящих человеческих лиц, а на спинках кроватей торчали выбеленные черепа!

— И это ещё не всё! — добавил Роджер. — В шкафу висела женская кожа, она была как костюм, с грудью и всем остальным, а ещё была коробка из-под овсяных хлопьев, полная носов. А в обувной коробке была куча забавных штуковин, похожих на волосатые маленькие рты…

Лицо Агнес нависло над краем переднего сиденья, красное как свёкла и разъярённое.

— Хорошо, этого вполне достаточно! Отдайте их прямо сейчас!

Мальчики смотрели на неё со смесью невинности и страха.

— Что отдать?

— Вы понимаете, о чём я! Эти проклятые комиксы!

Угрюмо Тедди и Роджер сдали свои экземпляры «Баек из склепа» и «Склепа ужасов».

С гневным размахом их мать выхватила у них комиксы ЕС и бросила их на половицу к своим ногам.

— Хватит с меня этого мусора! Я не допущу, чтобы мои дети превратились в ненормальных или малолетних правонарушителей!

— Мне кажется, ты преувеличиваешь, дорогая, — сказал Фред, возвращая машину на дорогу. — В детстве я рос среди монстров и призраков. Это просто безобидное развлечение, вот и всё.

Однако Агнес была непоколебима в своём мнении.

— Франкенштейн и Дракула — это одно. Увечья, ходячие трупы и каннибализм — совсем другое. Как и говорит подкомитет Сената, эти проклятые комиксы ужасов разрушают моральные ценности наших детей и ведут их по пути разврата!

Больше нечего было сказать. Дети впали в глубокое отчаяние на заднем сиденье, зная, что никакие нытья или мольбы не вернут им их драгоценные комиксы. И Фред не собирался настаивать на этом. Если бы он это сделал, Агнес обязательно обвинила бы его в увлечении мальчиков жутким и начала бы один из своих бесконечных монологов о его многочисленных неудачах как мужа и отца.

Бесшумно Фред включил передачу и направился на север по уединённой сельской дороге. Они проехали всего несколько ярдов, когда тёмно-бордовый седан — марки Ford модели сорок девятого года выпуска — свернул на поворот и направился к ним по встречной полосе.

— Вот машина, — сказала Агнес. — Посигналь им и посмотри, сможешь ли ты узнать, где мы.

Фред подчинился, посигналив в гудок и помахав в боковое окно. Ford остановился рядом с Chevy, и водитель опустил стекло. Судя по одежде, мужчина был фермером: джинсовый комбинезон, шерстяное пальто и клетчатая кепка охотника на оленей. Он был худощавого телосложения, во многих отношениях его черты были средними, за исключением опущенного левого глаза и глупой ухмылки на щетинистом лице.

— Простите, — почти извиняющимся тоном сказал Фред. — Но не могли бы вы сказать мне, как добраться до Плейнфилда?

Мужчина в машине застенчиво улыбнулся и кивнул.

— Конечно. Это примерно в семи милях прямо перед вами. Он небольшой, но вы не сможете его пропустить.

— Спасибо, — ответил Фред. — И счастливого Рождества.

Парень в клетчатой ​​кепке кивнул.

— И вас с Рождеством!

Перед тем, как два водителя закатили свои стёкла, защищаясь от декабрьского холода, их взгляды на мгновение встретились. Тогда они обменялись чем-то, что имело больше отношения к чувствам, чем к словам, сказанным вслух. Фред не мог точно понять, что это было. Возможно, взаимопонимание. Может быть, мимолётная связь между двумя родственными душами, которые встретятся лишь раз в жизни, а затем уйдут, чтобы никогда больше не пересекаться.

И было что-то ещё, что-то слегка тревожащее — разделение тёмных эмоций, таких как одиночество и полное отчаяние. Эмоции, которые лучше всего прятать в самых отдалённых уголках смертного разума… как мусор и грязь, спрятанные за закрытыми ставнями окнами заброшенного фермерского дома.

Дружелюбный автомобилист криво усмехнулся Фреду и поехал дальше. Фред поступил так же. Он взглянул в зеркало заднего вида и увидел тёмно-бордовый автомобиль, медленно едущий перед фермой, которую только что покинула семья Барнеттов. Прежде чем свернуть на разбитую грунтовую дорогу, машина проехала мимо обветренного почтового ящика с фамилией ГЕЙН на боку.

— Не спускай глаз с дороги, ради бога! — отрезала Агнес. — Она ледяная и скользкая! Ты хочешь убить нас всех, прежде чем мы туда доберёмся?

— Нет, дорогая, — ответил Фред.

В его голосе была необычная острота, которую, возможно, мог слышать только он. Он задумчиво посмотрел в лицо жены. Это было