Читать книгу - "Уцелевшие - Майк Гелприн"

В девять пятнадцать утра телефонная трель вырвала Антона Самарина из сна.

– Машина уже выехала, Антон Петрович, – раздался голос Пахомова в трубке. – Так что собирайтесь и ждите, скоро будет.

– Чего ждать? – не понял спросонья Антон. – Какая машина, куда выехала, зачем?

– За вами выехала, – уточнил Пахомов. – Собирайтесь, пожалуйста, на месте я вам все объясню.

Милицейский «фордик» подкатил к подъезду ровно в десять утра.

– Куда едем? – спросил Самарин, усаживаясь на пассажирское сиденье и пожимая руку сержанту-водителю.

Тот нахмурился, бормотнул что-то невнятное и дал газу. Цель поездки, впрочем, выяснилась уже через полчаса, едва «фордик» свернул с Пискаревского по направлению к больнице Мечникова. Пахомов ждал у дверей больничного морга. Антон вылез из машины и на негнущихся ногах двинулся навстречу следователю.

– Крепитесь, Антон Петрович, – угрюмо сказал Пахомов и ухватил Самарина за локоть. – Пройдемте.

Опознать Ольгу было нелегко. Стиснув зубы, дурея от запаха формалина и едва сдерживая подступающие к горлу спазмы, Антон Самарин смотрел на то, что осталось от его жены и от его счастья. Ольга… перед ним, бесспорно, лежала Ольга. И в то же время…

– Это не она, – хрипло выдохнул Антон. – Не может быть, что это она!

Лицо покойной выглядело так, словно лет ей было по меньшей мере вдвое больше, чем на сегодняшний день Ольге.

– Увы, это все же она, – пробивалась сквозь наползающий на сознание туман скороговорка Пахомова. – Нашли в Магадане… В сквере, на скамье… Четыре дня тому… Опознали по розыскным фотографиям… Возрастные данные не сошлись… Вскрытие, однако, показало… Острая сердечно-сосудистая недостаточность… Инфаркт… Доставили в Санкт-Петербург самолетом…

– Самолетом, – механически повторил Антон. – Боже, зачем?

– Антон Петрович, вам нехорошо? Вас сейчас же отвезут домой, я распоряжусь, только, пожалуйста, вот здесь распишитесь.

– Не надо, – сквозь зубы проговорил Самарин. – Не надо домой. Давайте я подпишу. Вы поезжайте, я хочу побыть один.

– Хорошо, конечно, конечно, – заторопился следователь. – До свидания, Антон Петрович, всего доброго вам.

С трудом превозмогая накатившую сердечную боль, Антон Самарин проплелся метров сто по больничной аллее и тяжело опустился на первую попавшуюся скамейку. Достал сигареты, закурил, боль немного отпустила. Он только сейчас заметил, что плачет, – слезы набухали в уголках глаз и медленно скатывались по щекам к подбородку.

Ольга исчезла два года назад. Выскочила к метро за сигаретами, бросив в дверях, что через десять минут вернется. Час спустя начавший нервничать Антон помчался к метро, оглядываясь по сторонам и злясь, уверенный, что вот-вот увидит жену, заболтавшуюся со случайно встреченной подругой. Еще через полчаса он вернулся домой, схватил телефонную трубку и принялся названивать жившим поблизости знакомым, а затем и всем приятелям, друзьям и сослуживцам. Никто ничего не знал. К полуночи, кое-как уложив детей, Антон позвонил Ольгиным родителям. Сорока минутами позже они примчались на такси. К тому времени Самарин обзвонил больницы и морги: никакой информации. В полтретьего ночи рванул с тестем в районное отделение милиции. Там сонный сержант нудным голосом объяснил, что дела об исчезновении родственников возбуждаются самое раннее по истечении трехдневного срока со дня пропажи, а до тех пор особых оснований волноваться и переживать нет.

– Всякое бывает, – неторопливо бубнил сержант. – Пропадет дамочка – большое ли дело? Погуляет да и назад вернется. Дело, дорогие граждане, житейское, бабское.

Антону показалось, что ему дали пощечину. Мир помутился вдруг, расплылся, затем и вовсе исчез, и Самарин пришел в себя лишь от заполошного сержантского крика.

– Ты что творишь?! – орал тот. – Руки прими! Руки прими, я сказал!

Антон пришел в себя и обнаружил, что стоит перегнувшись через барьер и ухватив побагровевшего сержанта за грудки. Он разжал пальцы, отшатнулся, и подоспевшие на шум милиционеры дежурной смены надевать на него наручники не стали.

В виде исключения дело возбудили и передали в прокуратуру на следующий же день – этого добился нанятый за сумасшедшие деньги адвокат. В прокуратуре дело принял старший следователь Пахомов. За поиски он взялся рьяно: двое приданных следователю оперативников за сутки обошли квартиры дома Самариных и опросили жильцов. Следующие сутки ушли на опрос владельцев окрестных собак, выгуливающих питомцев на пустыре между домом и станцией метро «Проспект Просвещения». На третий день сняли показания с полубеспризорных подростков, вечно отирающихся под грибком на примыкающей к пустырю заброшенной детской площадке. Никаких результатов, однако, эти опросы не дали. Ни любознательные старушки-соседки, ни собаковладельцы, ни кандидаты в колонию для малолетних не видели женщину двадцати восьми лет в желтом плаще, путь которой неминуемо должен был пройти через пустырь.

Антон взял отпуск и первое время не вылезал из прокуратуры, так что Пахомову зачастую приходилось от него прятаться. Сначала Самарин верил, что Ольга найдется, потом – заставлял себя верить… Одну за другой он выдвигал сумасшедшие версии, пытаясь убедить себя, что произошло нечто совершенно невероятное, но все же возможное, и донимал этими версиями следователя.

– Бывает, и так бывает, – авторитетно подтверждал Пахомов гипотезу о похищении Ольги инопланетянами. – С мое бы послужили, знали бы, что и не такое бывает. Вы бы шли домой, Антон Петрович, нечего здесь сидеть, надо будет – я сам вас обязательно вызову.

Вечерами опустошенный, одуревший от бессонницы Самарин возвращался в пустую квартиру (детей забрали Ольгины родители) и глушил себя водкой. Пил один, заедая чем придется, до тех пор, пока было что пить или пока не валился пьяным в постель.

От помощи друзей он отказывался. Антона мутило лишь от мысли о том, что придется переносить чье-то наигранное сочувствие. Он не мог и не хотел никого видеть, даже детей. Пару раз приезжала мгновенно постаревшая на десяток лет Ольгина мама, привозила немудреную провизию. Он скупо благодарил и, обменявшись с тещей парой ничего не значащих фраз, вновь уходил в себя. Отношения с родителями жены всегда были натянутыми.

На десятое утро после исчезновения жены забывшегося пьяным сном Антона разбудил настойчивый звонок в дверь. С трудом заставив себя подняться, он поплелся открывать.

– Дядя Антон, – кричал за дверью Вовка, соседский мальчонка, – дядя Антон, мама сказала, чтобы вы на улицу срочно шли! Там милиция приехала, что-то говорят про тетю Олю.

В чем был, Самарин метнулся вон из квартиры, оттолкнул Вовку, скатился вниз по лестнице. Перед подъездом собралась редкая группа жильцов, которую теснил в сторону участковый. Неподалеку приткнулась «Скорая помощь» с распахнутой настежь задней дверью, в нее двое санитаров подавали крытые белой простыней носилки. Третий – в кузове, снаружи не видимый, – принимал.