Читать книгу - "Псевдоним(б). В поисках Шекспира - Даниэль де Труа"

– Ты будешь ходить по сцене, чего стоишь как пень?! – не выдержал Бербедж. Поведение Шакспера весь день было очень странным. Текст он говорил невпопад, путался, неожиданно останавливался на месте, о чем-то размышляя. Сколько он знал Уилла, никогда не видел его таким задумчивым, таким погруженным в себя… – Ладно, перерыв. Может, в шахматы сыграем?

– А? Что? Давай. Прости, Дик… Просто мысли разные в голову лезут. Скажи, а с чего это мне такую роль дали?

– Не нравится, что ли?

– Почему не нравится? Нравится. Я никогда еще королей не играл… Но сам посуди. Мне уже тридцать шесть лет. Четырнадцать лет я играю только статистов, шутов да слуг. Да ты и сам знаешь, что из меня за актер. А тут пусть и призрак, но короля!

Ричард хотел как-то утешить Уилла, который был явно расстроен. Он уже собрался сказать, что не такой уж он и плохой актер, но вовремя понял, что обычными словами сочувствия тут не отделаешься, что Шакспер ждет настоящего искреннего понимания.

– Конечно, Уилл, твоя сила не в актерском ремесле. Ты хороший администратор, у тебя деловая хватка. Но если нужно помочь театру, ты всегда готов выйти на сцену. Пусть в роли шута, пускай статистом. Но статисты тоже нужны, а бесплатно мы их нигде не найдем. Ты отличный компаньон… – Бербедж сделал паузу. – И… настоящий друг. Помнишь, как ты мне денег одолжил? Кто б мне тогда еще дал?

– Дик, не надо меня утешать. Я же спросил совсем о другом.

– Про роль призрака?

– Ну да… Почему именно мне дали играть тень отца Гамлета? Что я за король? Пусть он уже и умер, но он все-таки король. А я? Мне так и не удалось до конца избавиться от провинциального выговора. Я так и не стал лондонцем… Меня же зрители засмеют.

– Уилл, я с тобой поработаю. Понимаешь, мне в «Гамлете» нужен надежный партнер, свой человек. Это я настоял, чтобы ты играл эту роль. Пусть у тебя в карьере будет хоть одна серьезная… трагическая роль. А потом можешь и совсем уйти со сцены.

– Дик, ты помнишь, как зовут моего сына?

– Твоего сына? Он же умер, Уилл…

– Да, умер. Но как его имя? У него же было имя…

Ричард осторожно посмотрел на Уилла. Что это с ним? Всё ли в порядке?

– Уилл, прости, я не помню, как звали твоего покойного сына. Мне кажется, что ты даже ни разу не называл его при мне по имени. Мы никогда не говорили о твоей семье и детях.

– Возможно и так, Дик. Возможно. Не буду ни на чем настаивать. Хотя странно. Чтобы я никогда не заговорил о детях! За пятнадцать лет…

– Уилл, я не помню точно… Может быть, я просто прослушал, просто забыл. Ты прости меня…

– Нет, Дик, наверняка ты прав. Все правы – я плохой отец! Я не поехал на похороны своего единственного сына, которого звали Гамнет.

Ричард не сразу нашелся с ответом.

– Подумать только, какое совпадение! Теперь я понимаю, почему ты так переживаешь из-за этой роли. Ты отец Гамлета…

– Да, по тексту пьесы я мертвый отец живого Гамлета. А в действительности я живой отец мертвого Гамнета… Ты считаешь, что это могло быть простым совпадением?

Ричард прекрасно знал, что это не было совпадением. Но знал он и еще кое-что. То, что ему под страхом смерти запретили говорить Шаксперу правду. Да он и без этих угроз был до смерти напуган и ни под какой пыткой ничего бы ему не рассказал. Поэтому Ричард Бербедж стал судорожно придумывать, как бы перевести разговор в другое русло.

– Уилл, конечно, это просто совпадение, что в этом такого? Не будь таким мнительным! Гамнет – достаточно распространенное имя. Но ты, разумеется, можешь отказаться от этой роли. Хотя театр попадет в трудную ситуацию, ведь скоро премьера. Времени на репетиции совсем не осталось, и новому актеру придется оплачивать двойной гонорар.

– И компания меня оштрафует, чтобы покрыть убытки. Когда такое случалось раньше, я первый на этом настаивал. Ладно, Дик, забудь об этом разговоре, просто это совпадение меня больно задело. – Уилл коснулся плеча партнера. – Я пошел слоном, Дик, твой ход. – Но Ричард не очень вдумывался в то, что происходит на шахматной доске. – Дик, мы будем доигрывать партию?

– Конечно. – Ричард схватился обеими руками за голову и уставился на доску. – Уилл, я не хотел тебе говорить… – Он сделал паузу. – Королева в опасности. Ей угрожает черный слон! – Он взял слона и вопреки правилам поставил его прямо перед белым ферзем. Поднял голову от шахматной доски и посмотрел Шаксперу прямо в глаза.

– Эй, Дик… На что ты намекаешь? С чего ты, собственно, это взял? Да за такие слова… можно прямо в «Звездную палату» угодить…

– Нас попросили снова сыграть «Ричарда II». – Он помолчал, словно собираясь с мыслями. – И заплатили баснословные деньги…

Бербедж понимал, что рискует, но решился на этот ход, чтобы отвлечь внимание Шакспера от размышлений о «Гамлет е». Уилл явно не тайный агент. А даже если и агент, то не побежит доносить на свой театр. Невыгодно – он же пайщик! А Шакспер всегда делал только то, что ему было выгодно.

– Нас попросили? И давно? А почему я узнаю об этом последним? И ты молчал… Какие же мы компаньоны после этого?

– Уилл, как ты полагаешь, для чего я сел играть с тобой в шахматы? – Шакспер насупленно молчал, и Ричард с облегчением вздохнул про себя. Его уловка сработала, и теперь Уилл думает только о своих деньгах. – Догадайся, кто нас попросил?

– Генри Ризли?

Теперь настал черед Бербеджа изумляться. Откуда Шакспер смог об этом проведать? Все было сказано конфиденциально и сугубо предварительно. Конечно, все знали, что у королевы конфликт с парламентом, первый серьезный конфликт за все время царствования. Крах ее последнего фаворита в Ирландии и его беспрецедентное поведение в Тайном совете, когда он чуть было не обнажил оружие, – всё это добавило козырей сторонникам ограничения абсолютной власти монарха. А королева столь бурно переживала потерю своей последней любви, что не в силах была сосредоточиться на государственной политике. Ее самые преданные советники, чувствуя, что божественная Елизавета все-таки не вечна, начали понемногу налаживать связи с Яковом Шестым, королем Шотландии, шансы которого стать еще и королем Англии были исключительно высоки. Но когда хватка Елизаветы ослабла, кое-кто хотел напрямую перехватить власть.

– Как ты догадался?

– Я просто угадал. Из всех, кого я знаю по театру, он самое влиятельное лицо в стране. И потом он друг сам знаешь кого.

Бербедж предупредительно замахал руками, чтобы Уильям замолчал… Дик не на шутку испугался, что Уилл назовет еще одно имя, а с Ричарда и имени графа Саутгемптона, произнесенного вслух, было более чем достаточно.