Читать книгу - "Не дрогни - Стивен Кинг"

имя Уильяма Фергюсона. «Только для экстренных случаев, лимит – две тысячи долларов, – говорил Фэллоуз. – Пользуйся только если они знают, кто ты».

Насколько он знает, они не знают, но какое-то очень сильное предчувствие подсказывает ему использовать карту Фергюсона, и он так и делает. Он говорит клерку, что мистер Стюарт не сможет приехать, так что он заселяется вместо него.

– Можете удалить его из списка регистрации.

– Очень хорошо, мистер Фергюсон.

Комната 919 – типичная маленькая каморка, которую персонал отеля называет «ха-ха-комнатой», но Крис догадывается, что это всё, что диакон Фэллоуз смог найти в последний момент. Она находится рядом с лифтами, а напротив – помещение для уборщиц.

Единственный вид из окна – кирпичная стена со стороны соседнего переулка. Тем не менее, это лучше, чем большинство убогих притонов, где Крис и Крисси обычно останавливаются. Достаточно хорошая, чтобы вызвать у него беспокойство – будто он здесь не по праву. Руки и спина болят от того, что он тащил чемоданы до отеля. Крис достает аспирин из чемодана Крисси и принимает пару таблеток с бутылкой воды Poland Spring из мини-бара. Ложится ждать, пока таблетка подействует.

«Всего пятнадцать минут, – говорит он себе. – Потом я найду зал, где она должна выступать завтра вечером. Придумаю, как это сделать, и лучше не ошибиться – шанс будет только один».

Но в последнее время ему тяжело заснуть, и он погружается в лёгкую дремоту. Слишком часто, когда мысли отпускают бдительный контроль над прошлым с его унижениями и тяжёлыми решениями, он начинает вспоминать мать, которая знала и принимала то, что называла его раздвоенной природой.

Он никогда не спорил с ней по этому поводу, но и не верил, что в этом есть что-то разделённое. Когда он был Крисом, он был Крисом. Когда он был Крисси – был Крисси. Мать покупала одежду для Крисси в аутлетах в Деллс – достаточно далеко, чтобы сохранить то, что она называла «нашей маленькой семейной тайной». Эти вещи хранились в нижних ящиках комода Криса, под джинсами и футболками, вместе с куклой «Девушка с блестками», которую Крисси назвала Эудорой.

Хотя папа знал о двойственной природе сына, Крису было запрещено одеваться как Крисси или спать с Эудорой, пока Гарольд Стюарт не заходил, чтобы спросить, прочел ли Крис молитву, и целовал его на ночь. После этого он мог достать Эудору из укрытия и стать Крисси.

Его мать легко приняла всё это. Отец же предпочитал оставаться в неведении.

Диакон Фэллоуз нашёл свой путь к принятию, отчасти потому, что хотел использовать близнецов Стюарт в какой-то момент (Бог скажет, когда придёт время), но ещё и потому, что глубоко религиозные люди в любой секте или вере всегда могут найти оправдание своим поступкам в какой-нибудь святой книге.

Диакон Энди нашёл своё в Евангелии от Матфея, глава 19, стих 12: «Ибо есть скопцы, которые из чрева матери родились так; и есть скопцы, которые скоплены от людей; и есть такие, которые скопали сами себя для Царства Небесного. Кто может принять, тот да примет».

– Понимаешь ли ты этот стих, Крис?

Он покачал головой.

– Я не евнух. У меня всё ещё есть… Он подбирал слова, чтобы не обидеть. – Мои мужские части.

– Предположим, мы будем считать евнухами тех, кто одновременно и мужчина и женщина. Понимаешь ли ты, если так объяснить?

Крису тогда было шестнадцать, и он сказал, что понимает. На самом деле – нет, это было намного проще, не нужно было мучительного объяснения, – но он хотел, чтобы диакон Энди был доволен им… или настолько доволен, насколько мог быть. Если для этого нужно было вытянуть какой-то необходимый смысл из Библии – пусть так и будет. Фэллоуз положил руки на плечи Криса – крепкие и тёплые. В отличие от отца Криса, который умер два года назад, Фэллоуз действительно, казалось, понимал. Не по маминым ласковым меркам, а так, будто мог найти тонкую нить, чтобы протиснуться.

– Расскажи мне, как этот стих относится к тебе, если принять ту маленькую поправку… которая, в конце концов, просто небольшое улучшение текста из Библии короля Якова.

– То, что некоторые ради Царства Небесного сделали себя и мужчиной и женщиной?

– Да! Очень хорошо. – Диакон Энди слегка сжал его плечи. – И кто способен принять Слово Божье, пусть примет. Дай-ка я услышу, как ты скажешь это.

– Кто способен принять Слово Божье, пусть примет.

– И про неё.

– Кто способна принять Слово Божье, пусть примет.

– Да. Делай то, что твоё сердце велит принять. Я помогу тебе в этом.

– Я знаю, что ты поможешь, диакон Энди.

– Мы ещё поговорим о том, чего от тебя хочет Бог. – Он сделал паузу. – И о твоей сестре, конечно.

6

Прежде чем дремота перерастёт в настоящий сон, он садится, идёт в ванную и обдаёт лицо холодной водой. Потом отправляется разведать «Аудиторию Минго». Перед отелем толпа: кто-то в футболках Сестры Бесси «Сила соула», кто-то с плакатами «За жизнь» и ждёт удобного момента, чтобы освистать Кейт Маккей. Крис знает, что никакое освистывание не остановит её.

Ничто не остановит её, кроме пули.

7

Почему именно каток «Холман»?

Этот вопрос всё время преследует Трига, отвлекая от настоящей работы, которая всё больше кажется ему сном. Компьютер включён, есть контракты, которые нужно заполнить и отправить разным компаниям; страховые формы и разные документы тоже нужно распечатать, подписать и отправить. Но в этом месяце – последнем – его настоящая работа была убийством, как раньше его настоящей работой было пьянство, пока он не пошёл в Анонимные Алкоголики. И, скажи на милость! Верил ли он хоть когда-то, что сможет заставить присяжных почувствовать вину? Или этого самодовольного помощника прокурора? Или этого упрямого, самодовольного судью?

Уже слишком поздно, чтобы продолжать себя обманывать, а именно этим он и занимался. Некоторые присяжные – может быть, Готчалк, или Финкель, особенно Белинда Джонс – несомненно сожалели, когда Алан Даффри был убит во дворе тюрьмы, и ещё больше сожалели, когда выяснилось, что он был осуждён за преступление, которого не совершал. Но чувствовали ли они настоящую вину, ту, из-за которой не спится?

Нет.

Почему именно «Холман»?