Читать книгу - "Нобелевская премия - Андреас Эшбах"

– Тебе бы не мешало время от времени проветривать, – подсказал я.

– Что ты понимаешь, – огрызнулся он, доставая неизбежную на радостях бутылку водки вместе со стопками. – Тогда сюда проникнут выхлопные газы, я подхвачу рак лёгких и умру. Так что пусть уж лучше окна стоят закрытыми.

– Может, тебе бросить курить, если ты боишься рака лёгких?

– Об этом я подумаю, как только будет время, – пообещал он и налил полные стопки.

Они были даже одинаковые. Вообще дела у него шли лучше, чем несколько лет назад, когда я видел его в последний раз.

– Считай, что и не пили, – отмахнулся он после первой стопки и налил по второй. – У меня, кстати, и машина теперь есть. Старый «сааб». Даёт сто сорок километров в час и расходует четырнадцать литров. Или наоборот, точно я ещё не выяснил. Будем здоровы!

Не знаю, что русские находят в водке. Чудовищная дрянь.

– Но у тебя же нет прав, – вспомнил я.

– Ну и что? У меня и паспорта нет. Мне так и так нельзя попадаться. И зачем тогда права?

Я замахал руками, когда он собрался налить в третий раз. Всё же мне предстояло сегодня взламывать помещение, а попадаться мне тоже нельзя.

– И как же ты заполучил машину? Я имею в виду, ведь такие вещи надо регистрировать, страховать и так далее.

– Всё оформлено на одну хорошую знакомую. Квартира, машина, телефон – всё.

– На знакомую. Ну-ну.

Он клятвенно перекрестился.

– Вот те крест, только знакомая. Я с ней в церкви познакомился. – Про это он мог бы не упоминать. Со всеми, с кем общался Димитрий, он знакомился в церкви. – Да она и не в моём вкусе. Коренастая, чернявая. Не то ливанка, не то сирийка, не знаю точно. Но кто бы она ни была, она живёт у своего друга, а её родители ничего не должны об этом знать. Так что официально она живёт здесь, в этой квартире. И наши с ней потребности прекрасно дополняют друг друга: я плачу за квартиру, но мне нельзя никому открывать и подходить к телефону. Но он мне и так ни к чему, у меня вся связь через Интернет. Ещё по одной? – Он поднял бутылку.

– Нет. Правда нет.

– Как хочешь. – Он убрал это чёртово зелье вместе со стопками в сторону. – Тогда рассказывай.

Я рассказал и управился с этим довольно быстро. О похищении Кристины ему совсем не обязательно было знать. Рассказывать ему о шантаже было бы в высшей степени легкомысленно. Моё досрочное освобождение я представил ему как акцию власти, которая для меня самого была неожиданной. И потом мой рассказ дошёл до дискеты с таинственным проектом СЮА.

– Да, я тоже слышал, что в тюрьмах не хватает мест, – подтвердил Димитрий. – К сожалению, это не мешает им искать других людей, которых они хотят туда засадить.

– Даже не надейся, – сказал я. – Тебя-то они в мгновение ока переправят в Россию. Больше одной ночи в хорошо отапливаемых учреждениях короля Карла XVI Густава тебе провести не удастся.

Он скорбно склонил голову.

– Что да, то да. Сам виноват. Не надо было перегибать палку после того, как всё было тишь да гладь. Признаться честно, я провернул пару таких дел, которые были просто за гранью… Мне очень жаль, что тебе пришлось меня так долго искать. Если бы я знал, что ты выйдешь досрочно, я бы, естественно, оставил концы. – Он оттолкнулся вместе со своим креслом и подъехал к одному из компьютеров, взял мышь и запустил программу. – Дискета у тебя с собой?

Я достал её из кармана рубашки и протянул ему.

– Не то чтобы я всерьёз рассчитывал, что найду тебя, а просто мне больше негде было её оставить.

– Это мне знакомо, – сказал он и сунул дискету в щель дисковода. Послышался такой шум, будто её там рубили на куски. – СЮА. doc, этот файл?

– А ты видишь там другой?

– Кто его знает.

– Ты специалист, не я. Просто сделай так, чтобы читалось, и тогда нам не придётся спорить.

Он попытался сперва открыть дискету обычным путём, но потерпел неудачу, как и я тогда, в компьютерном магазине в Сёдертелье.

– С паролем, – кивнул он. – Нет проблем…

Он запустил какую-то программу, принялся мотать коленями, кусать верхнюю губу и через некоторое время хрюкнул что-то нечленораздельное.

– Всё-таки проблемы? – спросил я.

– Я попробовал обычные взломщики паролей для стандартных программ, не помогло. Это не часто, но бывает. Значит, дальше попытаем счастья с необычными взломщиками. – Он наградил меня беглой улыбкой. – Я как знал: только что загрузил себе такую клёвую штучку, индусы молодые разработали. Они молодцы, эти ребятки здесь, с нижних этажей, можешь мне поверить…

Короткий двухголосый рык из динамиков заставил его замереть. Я прямо-таки воочию мог видеть, как мир вокруг него стал исчезать, как он забыл обо всём на свете, включая и меня, и остался наедине с монитором. Должно быть, на экране возникали безумно интересные вещи, я даже не пытался на него взглянуть, поскольку был уверен, что ничего там не пойму.

Димитрий постарел, но ненамного изменился. По-прежнему казалось, будто что-то препятствует питательным веществам подняться до его грудины: всё, что располагалось выше, казалось измождённым и истощённым. Плечи были узкие, на висках цвели угри, а бородёнку можно было назвать только скудной.

Ругнувшись крепким русским выражением, он вернулся назад, в материальный мир.

– Всё мимо, – сказал он. – Зашифровано настоящим профи. Не могу припомнить, чтобы мне такое попадалось. Даже у бизнесменов. Не знаю, кто завёл этот файл, но ему есть что скрывать, уж это точно.

Это было не совсем то, что я надеялся от него услышать.

– И что это значит? Ты его взломаешь или нет?

– Терпение, мой друг, – буркнул он, и его пальцы заплясали по клавиатуре. – Сейчас я пока не могу сказать. Но если в этой стране и есть человек, который проникнет в тайну CЮA.doc, так это Димитрий Куряков.

Ожили мониторы остальных компьютеров. Открылись окна, запустились программы, застрекотали жёсткие диски, затрепетали цветные рамочки, в бешеном темпе замелькали шрифты, всё помещение разом наполнилось электронной лихорадкой.

– Можно узнать, что ты делаешь?

– Это называют brute-force-атакой, запущенной параллельно, – объяснил Димитрий, как будто этим всё было сказано. – Она должна найти решение. Но это потребует времени.

– Ага. И много?

Он пожал плечами.

– Один-два дня? Одну-две недели? Один-два года? Не знаю. Заранее нельзя сказать.

– У меня нет двух недель. У меня и двух дней-то нет.

Димитрий кивнул и закурил сигарету.

– Знаю. Но надо испробовать шанс. Всё зависит от того, насколько хитрым окажется пароль. Состоит ли он из больших и маленьких букв или только из одного сорта. Содержатся ли в нём особые значки и цифры. – Он глянул на настенные часы. – Пароль из шести маленьких букв был бы уже взломан, – он ткнул большим пальцем в монитор, перед которым сидел. – А на этом ящике я между делом попробую то, чего можно добиться головой. Если тебя это успокоит.