Читать книгу - "Аспект дьявола - Крейг Расселл"

– Я тоже так считаю, но я попытался рассказать вам, что произошло. – Виктор вздохнул с разочарованием из-за того, что ему не хватало компетенции аргументировать свою точку зрения. – Готов согласиться, что такого понятия, как аспект дьявола, не существует, но что же тогда это? Давайте вернемся к вашей теории психотического заражения. Физический вирус ведет себя одинаково в разных организмах, но Хоббс… не доказательство ли это того, что и ментальный вирус может действовать так же?

Романек задумался на мгновение, потер покрытый щетиной подбородок.

– Мисс Блохова, пожалуйста, расшифруйте запись этого сеанса как можно скорее и принесите мне. Доктор Косарек, а вам необходимо связаться с капитаном Смолаком и рассказать ему о вашем друге. И пока, я думаю, будет лучше, если вы приостановите сеансы наркосинтеза.

– Со Скалой? – спросил Виктор.

– Со всеми пациентами.

Виктор начал было протестовать, но Романек поднял руку, жестом остановив его. – Боюсь, я вынужден настаивать. Я не знаю, с чем мы имеем дело. Я не знаю, какой тип психоза заставляет разных пациентов проявлять одинаковую идентичность. В общем, пока я не прочитаю расшифровку последнего сеанса и пока не пересмотрю записи всех предыдущих, ваши исследования продолжать слишком опасно. Прошу извинить меня, Виктор.

– Но разве вы не понимаете, профессор? Единственный способ докопаться до сути – это установить контакт с Хоббсом – с аспектом дьявола или с чем-то, что проявляет себя таким образом. Только Хоббс может объяснить, что происходит.

– Ради бога, друг мой, – резко оборвал его Романек. – Вы слышите себя? Вы говорите о заблуждении, о частичке больного ума так, будто это реальный человек. Нет, я должен настаивать на том, чтобы вы больше не проводили сеансов. Сейчас необходимо сосредоточиться на том, чтобы помочь полиции найти вашего друга.

4

Положив трубку на рычаг, Лукаш Смолак долго и пристально смотрел на телефон, как будто тот мог дать дополнительные объяснения. Маловероятно, что друг доктора Косарека может оказаться Кожаным Фартуком, к тому же ему постоянно звонили люди, которые считали своим долгом высказать свои подозрения относительно соседей, сослуживцев, родственников или друзей. Повестись, так пол-Праги занимается жестокими убийствами.

Но все же что-то беспокоило его. Когда другие сообщали ему о своих подозрениях, они были возбуждены и явно злились на того, о ком рассказывали. А Виктор Косарек искренне не хотел навлекать на своего друга подозрения. Какова бы ни была правда, было ясно, что этот Староста обижен и жесток по своей природе. Кожаный Фартук он или нет, это стоило того, чтобы проверить.

Прага покрылась зимней серостью. Снег сменялся дождем, улицы были покрыты веснушчатой, желатиновой слякотью, перемешанной с маслянистыми зеркалами луж из дождевой воды и растаявшего снега. Косарек взял с собой Мирека Новотны. Детектив-сержант безмолвно сидел на пассажирском сиденье, когда они ехали по адресу во Вршовице, который указал Виктор Косарек.

Им потребовалось некоторое время, чтобы найти дом, внешний вид которого удивил Смолака. Раньше здесь наверняка была конюшня, что-то вроде этого. Он послал Новотны осмотреть здание со двора, а сам позвонил в дверь, но ответа не последовало. Заглянув в окно, он не обнаружил никаких признаков жизни. Новотны вернулся и сообщил, что с другой стороны все двери и окна заперты.

– Подождите-ка, – сказал Смолак, вспомнив рассказ Косарека.

Они вдвоем перевернули несколько булыжников у двери на заднем дворе и действительно нашли ключ, в точности как описывал Косарек. Повернув ключ в замке, Смолак посмотрел через плечо на Новотны.

– Дверь была не заперта и приоткрыта, когда мы приехали, понял?

Сержант со вздохом кивнул.

За годы работы в полиции Лукаш Смолак обрел кое-что. Он не хотел называть это инстинктом или чутьем. Ему больше нравилось слово «опыт». Опыт накапливался с каждым раскрытым преступлением, но и с каждой неудачей в расследовании. Осколочные знания собирались вместе, как паззл, и картинка складывалась. Так случилось и в этот раз. Как только он попал в квартиру Филипа Старосты, он понял, что нашел Кожаного Фартука. Проходя по квартире, он чувствовал, как нарастает нервное напряжение, все быстрее и интенсивнее, с каждым шагом.

На столе он обнаружил рукопись в кожаной обложке, о которой ему говорил Косарек.

– Осмотритесь тут, – сказал он Миреку Новотны. – Но будьте осторожны и постарайтесь ничего не трогать. У меня странное чувство, что мы нашли его.

Пока Новотны проводил обыск, Смолак сел в кожаное кресло и начал листать рукопись. Аккуратным почерком в этом труде излагалось то, что ускользнуло от внимания психиатра. Косарек не слышал рассказа Тобара Бихари о монстрах, таящихся в тени, но Смолак слышал. На этих страницах описывались те же самые тени и те же самые монстры.

Бихари называл дьявола Бэнгом, в рукописи говорилось о Велесе. Смолак знал его настоящее имя – Филип Староста.

– Разыщите телефон, – приказал он сержанту. – Нужно, чтобы четверо присутствовали здесь во время обыска и еще четверо дежурили у парадного и черного хода. И еще на каждом углу в квартале нужно поставить по человеку, они предупредят нас, если Староста вернется.

– Вы правда думаете, что это он? – спросил Новотны. – А взгляните-ка сюда, здесь есть еще одна дверь, но я не нашел ключа.

Смолак взял в руки чугунный утюг с каминной полки, подмигнул Новотны и со знанием дела вбил острый кончик в щель под дверью. Деревянное полотно хрустнуло, приподнялось, и дверь открылась.

Помещение было слишком маленьким, чтобы его можно было назвать комнатой, скорее большая кладовка. Окон не было, на проводе в центре потолка висела голая лампочка. Смолак щелкнул выключателем, и кладовку залил яркий свет.

– Вот черт… – выругался Новотны от неожиданности и удивления.

Две стены от пола до потолка занимали полки, третья стена, справа от Смолака. была пуста, если не считать большого латунного крючка для одежды, ввинченного в нее. Крючок был пуст, но Смолак легко мог представить темный, заляпанный кровью кожаный фартук, свисающий с него.

Он услышал, как сержант за его спиной пытается сдерживать дыхание, борясь с тошнотой. Полки были плотно заставлены банками для домашних заготовок, а в них – черно-красные или серо-коричневые заспиртованные человеческие органы. В одной из банок плавало что-то очень похожее на маску, но Смолак понял, что это срезанное лицо Марии Леманн, жертвы из Прагер Кляйнзейт.

– Да, – сказал он, не глядя на Новотны, – я правда думаю, что это он.

5

В тот момент, когда позвонил Смолак, Виктор был в своем кабинете. Он стоял у стола, держа тяжелую трубку у уха, и чувствовал, как цепенеет. Худший из его страхов, только что подтвердившийся, превратил его в статую. Юдита стояла напротив. Выражение ее лица было напряженным. За окнами непроницаемой серой завесой падал снег, из-за чего создавалось впечатление, что сумерки сгустились раньше времени.