Читать книгу - "Черный Бумер - Андрей Троицкий"

Горлом шла кровь, и он не мог выдавать длинные тирады.

— С кем вы в доле? — спросил Элвис, он понимал, что время уходит быстрее, чем песок сквозь пальцы. Ранение в печень, значит, жить остается в лучшем случае несколько минут. — Кому нужны эти комплексы?

— Пошел ты на хер, ублюдок, — Столяров плюнул кровью. — Погань, кого ты из себя строишь? Ты чистенький, а все в… Ты деньгами не интересуешься?

Столяров кашлял взахлеб, быстро теряя силы. Элвис поставил подметку ботинка на живот раненого, надавил ногой, отпустил и снова надавил.

— Говори, тварь. Ну, говори. Ты все равно подыхаешь.

— Пошел ты, — рот Столярова провалился, глаза закатывались под лоб и блестели, как у дохлой рыбы. На усах повисли сгустки крови.

— Кому нужды эти гребаные ПЗРК? Ну?

— Сука, — прошептал Столяров. Глаза закатились под лоб, он открыл рот и забыл его закрыть.

Освободившись от наручников, Элвис успел спустить в яму ящики с ПЗРК в яму, сбросить на них тела Задорожного и Столярова, закопать могилу и кое-как заровнять грунт. Он хотел бросить поверх земляного холмика несколько лопат гравия, но не успел, дохлый фонарик мигнул напоследок и погас навсегда.

Элвис поднялся наверх, присев на железную балку, выкурил сигарету и осмотрел своею добычу. Потыкал пальцем в кнопки мобильника Задорожного, высветился номер телефона, куда звонил покойный майор. Элвис трижды вслух повторил цифры, сунул телефон в карман, посмотрел содержимое бумажников. Денег негусто, но это лучше, чем ничего. Хорошо бы сейчас откопать ящик со стрелковым оружием, стволы, возможно, пригодятся. Но эти археологические раскопки займут как минимум час, а то и все два. Слишком долго, надо поскорее двигать отсюда.

Возможно, выстрелы кто-то слышал. В окрестностях недостроенного завода бродят грибники, где-то тут наверняка путаются бродяги или мальчишки из ближней деревни. Покойные офицеры оставили в наследство два заряженных пистолета и две снаряженные обоймы. Элвис спрятал оружие в багажнике под запаской, захлопнул крышку. Теперь можно ехать, на тачке с блатными фээсбэшными номерами не тормознут менты.

Он протер ботинки и кожанку тряпкой, сполоснул лицо дождевой водой из бочки, уселся на водительское место и нажал на газ.

* * *

Последние сутки Дима Радченко, позабыв покой и сон, рыскал по Москве в поисках Кости Логинова. Тот пообещал быстро сделать паспорта для Бобрика и как в воду канул. Ни паспортов, ни самого Кости. Мобильник был отключен. У женщины по имени Зоя, где он появлялся пару раз в неделю, его никто не видел. В гараж не заезжал, общим знакомым не звонил. На исходе дня, объездив полгорода, побывав по пяти адресам, Радченко оказался у старого дома в районе Сокольников. Дверь открыл небритый верзила, татуированный с ног до головы. Задрав майку без рукавов, он долго чесал волосатый живот и разглядывал адвокатское удостоверение.

— Я о тебе слышал какой-то звон, — верзила распахнув дверь, пригласил гостя войти, но Радченко отрицательно помотал головой. Из квартиры доносилась музыка и бабий визг. — Трепались, будто ты Костю с нар вытащил. Это правда?

— Слушай, у нас не вечер вопросов и ответов, — Радченко даже не стремился скрыть раздражения. — Я ищу его второй день. Сегодня ночь не спал. Очень серьезное дело. Он мне нужен вот так.

Радченко провел ребром ладони по горлу.

— Я понимаю, но…

— Он был здесь?

Верзила молча кивнул и сказал:

— Он ушел отсюда днем с одной девочкой, на бровях ушел. В таком состоянии серьезные дела не делаются.

— Куда ушел?

— Сказал, что в баню. А потом в массажный салон. А там хрен его знает.

— Он вернется?

— Возможно, — мужик почесал грудь. — Во всяком случае, он обещал вернуться. Заходи и подожди его здесь.

— Я подожду в машине у подъезда. У меня настроение так себе. Не хочу его портить окружающим.

— Тогда выпей.

— Если выпью, только хуже станет.

Радченко пешком спустился вниз, уселся в водительское кресло и включил радио. Костян трепанул языком насчет паспортов и обо всем забыл после первой же выпивки. Он подумал, что люди не помнят доброты, не помнят ни хрена хорошего. В человеке нет ни капли благодарности, один мелкий шкурный сволочизм. И если хочешь получить эту самую благодарность, увидеть ее в чужих глазах, душой почувствовать, — заведи собаку или морскую свинку. Ночное московское небо налилось желтизной, накрапывал дождь. Дядя Дима выключил музыку, скурил подряд две сигареты и, чтобы чем-то себя занять, стал вспоминать обстоятельства уголовного дела, по которому проходил Костя Логинов.

* * *

Когда же это было? Года два назад или около того. Чтобы выиграть процесс адвокату нужно было зацепить на крючок судью по уголовным делам Игоря Васильевича Горчакова, великого буквоеда и педанта. Худощавый мужчина лет пятидесяти, костистое лицо, всосанные щеки, ежик русых волос с едва заметной проседью, очки в пластмассовой оправе. Он носил костюмы, вышедшие из моды лет десять назад, глотал копеечные обеды в рабочей столовой неподалеку от здания суда. С женой и дочерью, двадцатитрехлетней особой, типичным синим чулком, не сумевшей выскочить замуж, ютился в двухкомнатной малогабаритной квартире на окраине. Ни машины, ни дачи, ни куска земли. Образом жизни, демонстративным презрением к деньгам Горчаков давал понять окружающим, что все земные блага для него пустое место в сравнении с духом и буквой закона.

При ближайшем рассмотрении выяснилось, что Горчаков не имел никаких долгов, он оказался совершенно равнодушен к азартным играм. Только футбол по ящику смотрит и режется в шахматы со старым приятелем, но это не в счет. Поговаривали, что три года назад у Игоря Васильевича была интрижка с некой Татьяной Сергеевной, секретарем одного городского чиновника, женщиной весьма эффектной. Но романчик оказался вялым, создавалось впечатление, что любовная связь тяготила Татьяну и самого Горчакова. И кончилось все просто и прозаично. Татьяна Сергеевна выскочила замуж за владельца продуктового магазина «Славич», интимные встречи на нее квартире прекратились, а Горчаков, если и горевал по этому поводу, то недолго.

На какой же крючок можно подцепить такой редкостный экземпляр? Этот вопрос не давал покоя Диме Радченко ни днем, когда в следственном изоляторе он изучал материалы уголовного дела, ни ночью, когда, оставшись один в гостиничном номере, раскрывал детектив и, вытянувшись на вдовьей узкой коечке, пытался отвлечься от ежедневной рутины.

Шантаж тоже отпадает. Дорогие подарки, путешествия в экзотические страны за чужой счет — и это мимо. Что же остается? Вот если бы жена Виктория Ивановна серьезно заболела, и срочно понадобились деньги на дорогостоящую операцию и дальнейшее лечение. Но об этом можно не мечтать. Ту Викторию ни ломом, ни кирпичом не свалишь, здорова, как племенной бугай. Вот если бы на дочь Оксану напал хулиган, изнасиловал и почикал мордочку ножиком. Тут бы папаше судье всерьез пришлось задуматься над вопросом: где взять деньги на врача косметолога и психиатра. Но и это опять лишь мечты. Того хулигана и насильника, который бы залез на девку, да еще морду ей попортил, с фонарями не найдешь. От безысходности хоть сам ножик бери, дожидайся ночи и карауль девку в подворотне. Но в солидной адвокатской конторе такие методы работы не приветствовались.