Читать книгу - "Сумерки существ - Максим Безликий"

– Я люблю тебя, – сказала она. – Я всегда буду любить тебя.

Харпер посмотрел на нее. Он не знал, что делать. Он не знал, что сказать.

Он обнял ее в ответ.

– Я люблю тебя, – прошептал он. – Я тоже люблю тебя.

Они поцеловались. Это был долгий, страстный поцелуй.

Когда они оторвались друг от друга, Сара сказала:

– Я знаю, что ты должен сделать.

– Что? – спросил Харпер.

– Ты должен позволить мне уйти, – сказала Сара. – Ты должен позволить мне умереть.

– Нет! – закричал Харпер. – Я не позволю тебе этого сделать!

– Ты должен, – сказала Сара. – Если ты не позволишь мне умереть, мы оба будем несчастны.

– Но я люблю тебя! – повторил Харпер.

– Я тоже люблю тебя, – сказала Сара. – Но мы не можем быть вместе.

Она достала кинжал и вонзила его себе в сердце. Харпер закричал.

– Нет! – закричал он. – Нет!

Сара упала на землю. Она была мертва.

Харпер стоял над ее телом. Его глаза были полны слез. Он не мог поверить, что это произошло.

Он обнял ее тело и заплакал. Он плакал долго и горько.

А потом он вспомнил о том, что Рейнольдс рассказывал о проклятии. И о том, что для снятия проклятия нужна жертва. Жертва, которую нельзя заменить.

В этот момент, к нему пришло понимание. Понимание того, что смерть Сары была не случайной. Что это был единственный способ.

Он оторвался от тела Сары. Он достал свой пистолет и нажал на курок.

Раздался выстрел.

Когда рассвет осветил комнату, освещая тело Харпера, лежащего рядом с телом Сары, все стало на свои места. Проклятие было снято.

Ткань соблазна

Заблудшие души

Заречье чахло. Не умирало сразу, в муках и корчах, а скорее медленно угасало, подобно пламени свечи, догорающей в сырой ночи. Урожайность полей упала до смехотворных показателей, скот болел, а река, некогда щедрая на улов, теперь отдавала лишь гнилую тину и жалкие останки рыб. Но истинная причина бед Заречья была иной – глубокая, гнетущая тоска, поселившаяся в сердцах его обитателей. Отчаяние висело в воздухе тяжелым, удушающим покрывалом, словно предвещая неминуемую гибель.

Мужчины, вчера еще крепкие и работящие, теперь предпочитали проводить дни в местной харчевне, глуша горькую настойку, сваренную из лесных трав и дешевого зерна. В их глазах, мутных и потерянных, отражалась лишь беспросветность и безысходность. Женщины, лица которых когда-то сияли молодостью и надеждой, прятали заплаканные глаза за грубыми платками, стараясь скрыть следы бессонных ночей и пережитого страха. Дети, лишенные радости и беззаботности, играли молча, уставившись в сумрачный лес, словно ожидая от него ответа на вопрос, что их ждет впереди.

А лес молчал. Он стоял, величественный и безразличный, окружив Заречье плотным кольцом из вековых деревьев. Шепот его ветвей доносил лишь смутные угрозы, усиленные слухами, расползавшимися по деревне подобно ядовитому плющу. Шепот говорил о ней – о ведьме, поселившейся в глубине леса. Морана – так ее называли, хотя никто толком не знал, кто она такая и откуда взялась.

У порога своей покосившейся лачуги сидел старик Ефим, некогда уважаемый охотник, а теперь – лишь тень прежнего себя. Его лицо, изрезанное глубокими морщинами, напоминало кору старого дуба. Глаза, обычно зоркие и внимательные, теперь затянулись мутной пеленой, словно отражая туман, окутавший его разум. В руках он держал старую, потемневшую от времени трубку, из которой медленно струился горький дым.

Он смотрел в лес, неотрывно, словно высматривая там что-то важное. Он ведь ее видел. Не раз. Высокую, стройную, с волосами цвета воронова крыла, струящимися по плечам подобно темному водопаду. Глаза ее горели, словно угли в пепле, в них плясало безумное пламя, завораживающее и пугающее одновременно. Она двигалась по лесу с легкостью дикой кошки, словно сама была его частью. Птицы замолкали при ее приближении, звери прятались в норы, а цветы увядали под ее ногами.

Он пытался предупредить, кричал, молил, пытался достучаться до разума односельчан. Но кто поверит старому пьянице? Его слова тонули в общем страхе, в общем безразличии. Люди отворачивались от него, шепча за спиной: “Совсем спятил старик. Лучше бы помолчал, а то еще накличет беду”.

Он помнил, как все началось. Сначала пропал Митька, молодой парень, недавно женившийся на красавице Алене. Ушел на охоту и не вернулся. Потом исчезла Маша, дочь кузнеца, пошедшая в лес за ягодами. Затем еще и еще. Сначала единичные случаи, потом – все чаще и чаще. Шепот о ведьме становился все громче, все настойчивее.

Ефим сделал глубокую затяжку, выдохнув клуб дыма в тишину. Вкус у настойки отвратительный, но заглушает мысли. Ему ведь всё равно не поверят. И это убивало его.

Из соседнего дома вышла Анна, жена его покойного сына. Молодая женщина, несмотря на свои годы, выглядела измученной и постаревшей. Она несла ведро воды, тяжело ступая по неровной земле.

– Ефим, – произнесла она тихим, уставшим голосом. – Опять сидишь здесь? Лучше бы делом занялся.

Ефим не ответил. Он продолжал смотреть в лес, словно не слышал ее слов.

– Я говорю с тобой! – повысила голос Анна. – Хватит витать в облаках. Лучше бы дров нарубил. Зима на носу.

– Видел я ее, Анна, – пробормотал Ефим, не отводя взгляда от леса.

– Кого видел? – нахмурилась Анна.

– Ведьму, – ответил Ефим. – В лесу она.

Анна тяжело вздохнула.

– Опять за свое? Ефим, сколько можно? Нет никакой ведьмы. Это все суеверия. Просто люди пропадают в лесу. Волки, медведи… мало ли что может случиться.

– Не волки это, Анна, – покачал головой Ефим. – И не медведи. Это она. Я видел ее глаза. Они как огонь.

– Ефим, перестань, – попросила Анна. – Не пугай меня. И так страшно.

– Бояться надо, Анна, – сказал Ефим. – Бояться надо, пока не поздно.

– Что ты такое говоришь? – испуганно спросила Анна.

– Говорю, что беда идет на Заречье, – ответил Ефим. – И беда эта – в лесу.

Анна поставила ведро на землю и подошла к Ефиму.

– Ефим, – сказала она мягче. – Я понимаю, тебе тяжело. Ты старый, пережил много горя. Но не надо нагнетать. Надо держаться вместе. Помогать друг другу. И тогда мы справимся.

– Держаться вместе? – усмехнулся Ефим. – Кто держится вместе? Все разбежались по углам, словно крысы с тонущего корабля. Каждый сам за себя.

– Это неправда, – возразила Анна. – Мы помогаем друг другу. Чем можем.

– Помогаете? – хмыкнул Ефим. – Чем? Соболезнованиями? Сочувствием? Это не поможет. Надо действовать. Надо ее остановить.

– Кого остановить? – не понимала Анна.

– Ведьму, – ответил Ефим. – Надо ее найти и уничтожить.

Анна отшатнулась от него.

– Ефим, ты совсем с ума сошел? Какая ведьма? Какое уничтожить?