Читать книгу - "Звезда Cтриндберга - Ян Валентин"

У всех у них были иссиня-черные волосы и медная кожа, так что бледный старик в костюме, Агусто Литтон, на их фоне выглядел почти комично. Но никаких сомнений, кто у них главный, не возникало.

Из питья, кроме воды, была только русская «Столичная». Дон налил себе еще рюмку – исключительно для профилактики морской болезни. Поскольку это была далеко не первая рюмка, он почувствовал себя изрядно подшофе. Встал со стула, с трудом удержался на ногах и поплелся в каюту.

В тесной каюте Дону вдруг стало так грустно, что он чуть не заплакал. Он словно плыл в бесконечном туннеле, из которого нет выхода.

Чтобы успокоиться, он выпил две таблетки клоназепама, который обычно снимал тревогу за несколько минут.

Но ничего не помогало – он просидел без сна до глубокой ночи. И только когда весь корабль уже спал, ему пришла в голову мысль, что луч уже должен поменять позицию.

Дрожащей с похмелья рукой он зажег горелку, подкрутил вентиль и поместил крест и звезду в бело-голубое пламя. Почти сразу возникли сферы.

Он сразу увидел, что координаты заветного пункта изменились. Он вынул записную книжку.

4 октября, 23:20

82 градуса 45 минут северной широты

31 градус 15 минут восточной долготы

Дон положил линейку на карту и, к своему ужасу, убедился, что вход в Подземный мир теперь лежал всего в шестидесяти километрах – но за кормой ледокола! Луч переместился на юг, в точку, которую они уже миновали.

Он долго барабанил в дверь каюты адвоката, но Эва не открывала. Он пошел ее искать, то и дело спотыкаясь на крутых трапах «Ямала».

Открыл дверь на кормовую палубу и постоял немного у вертолета. Несколько раз глубоко вдохнул – в надежде, что таким образом ему удастся быстрее избавиться от паров алкоголя.

От колючего арктического воздуха у него перехватило дыхание. Он закашлялся. Полный идиотизм – стоять здесь, в нескольких десятках километров от заветной точки, и знать, что с каждой минутой от нее удаляешься. Надо хотя бы попытаться заставить русских сменить курс.

В столовой по-прежнему торчала вся латиноамериканская братия. Дон спиной почувствовал, как Агусто Литтон проводил его взглядом.

У крошечного бара стоял Дэвид Бейли с седобородым капитаном «Ямала». Сергей Николаевич, вспомнил Дон. Он, покачиваясь, подошел к ним.

– Мистер Гольдштейн, – сказал Бейли, глядя на него маслеными глазами, – вы не спите? Вас что-нибудь беспокоит?

Перед Бейли стоял стакан с какой-то неоновой жидкостью. Русский капитан пил водку.

– Можно и так сказать, – пробормотал Дон.

Он понятия не имел, как начать этот разговор. Капитан молча пододвинул ему полную стопку водки. Он отхлебнул, надеясь, что от жгучего вкуса русского национального напитка у него немного прояснится в голове.

– Тут, значит, вот какое дело… – начал Дон значительно.

Бейли поощрительно кивнул, ожидая продолжения.

– Дело, значит, вот какое… корабль надо немедленно развернуть. У меня тут в кармане новые координаты… сами увидите…

Он покопался в своей красной куртке, вытащил смятый листок бумаги, положил на стойку и, поморщившись, отхлебнул из стопки.

– Мистер Гольдштейн, – мягко улыбнулся Бейли, – мне кажется, вам необходимо выспаться.

– Еще чего! – сказал Дон гордо. – Наоборот! То, что я борд… бодрв… то, что я бодрствую, имеет решающее значение. Это очень важно. Я имею в виду, важно не то, что я бодр… бодрствую, а вот что.

Он показал на карту. Капитан Сергей Николаевич усмехнулся в бороду. Дон засомневался, что капитан знает английский, и вновь обратился к Бейли:

– Мы, понимаете, должны повернуть… и немедленно! Несколько часов… раз – и все.

– И куда же мы будем поворачивать? – спросил Бейли и показал бумажку капитану.

– Там…

Он вдруг сообразил, что не знает, что сказать, а главное, можно ли говорить об этом вообще. Ноги стали совершенно ватными.

– Вот видите… Так что лучше вам и в самом деле идти спать. Завтра к вечеру мы подойдем к Северному полюсу, вы же не хотите пропустить этот торжественный момент? Вы не волнуйтесь, не вы первый: встреча со льдами никого не оставляет равнодушным.

– Мы проехали… Туннель ведет в Подземный мир, – горестно сказал Дон. – А мы его проехали.

– Конечно, конечно, – успокоил его Бейли. – Но вы же понимаете: курс корабля определяет капитан. А на корабле капитан главный, и раз уж взошли на борт, придется подчиняться. Все очень просто.

– И все же я бы на вашем месте… – Дон попытался начать сначала, но его прервал раскатистый смех капитана.

Бейли мягко забрал у Дона стопку с водкой:

– Мне кажется, вам хватит, мистер Гольдштейн.

Дон повернулся и встретился глазами с Агусто Литтоном. Тот смотрел на него, не отрываясь. Дон, понурив голову, пошел прочь. Последнее, что он услышал, был голос капитана:

– Мистер Гольдштейн! I wish you a good night!

Взрыв смеха застал его уже в дверях.

На кормовой палубе, стоя под порывами ветра, он быстро протрезвел и понял, что продолжать бороться сил у него нет. Он схватился за релинг так, что кулаки побелели. A shvartsen sof, подумал он. Какой жалкий конец.

Его охватило такое пронзительное чувство безнадежности и тоски, что по щекам потекли слезы, тут же превращаясь в хрупкие ледяные дорожки. Он уже собирался плюнуть на все и прыгнуть в ледяное море, но тут внимание его привлек какой-то звук. Он повернулся.