Читать книгу - "Святая кровь - Майкл Бирнс"

— Ходят слухи, будто вы — следующий мессия, — прогудел сочный бас.

Удивившись, что все еще жива, Шарлотта распахнула глаза. Над ней стоял широкоплечий парень с эспаньолкой и улыбался.

— Амит Мицраки, — представился он, закинув на плечо автомат, и наклонился помочь ей подняться на ноги.

В полубессознательном состоянии Шарлотта взглянула на колонну, где сразу за перилами в луже крови лежал ничком, раскинув руки, последний боевик Коэна.

— Как ваше горло, в порядке? — Он попытался разглядеть, откуда шла кровь, но не увидел ничего.

Потрогав пальцами шею, Шарлотта обнаружила, что там, где только что зиял четырехдюймовый порез, сейчас гладкая кожа.

— Я… Да, в порядке… — проговорила она. — Спасибо. Не знаю, что б со мной было, если бы не…

— Да вы, похоже, отлично управились без нас.

Амит покосился на обуглившиеся останки раввина.

«Нас»?

Шарлотта видела лишь мертвые тела.

Грохот вертолетных лопастей вновь сотряс купол — на этот раз машина прошла совсем низко.

Вдруг из арки слева от Шарлотты появился второй мужчина. Увидев, что Амит «зачистил» помещение, он тоже закинул «галила» на плечо и присвистнул.

— Внизу все чисто.

Енох перепрыгнул через ограждение на скалу и приблизился, и тут его лицо исказила гримаса отвращения: он увидел, что стало с Коэном. Несмотря на гротескность всего произошедшего, он сам не заметил, как подошел поближе осмотреть тело и изумительную, тускло поблескивающую реликвию, неясно вырисовывающуюся над ним.

— Что за черт…

— Не трогай сундук! — крикнул ему Амит.

Вздрогнув, Енох тотчас отпрянул назад и поднял руки.

— Какого…

— Извини, — мягко сказал Амит. — Просто… В общем, сам видишь, что эта штука сделала с раввином.

Ему удалось краешком глаза уловить мгновение, когда раввин вспыхнул, коснувшись крышки ковчега.

— Понял…

Ему снова стало противно. Енох предположил, что раввин пал жертвой ожога от мощного излучения. Глаза его вдруг расширились, и он показал на ковчег.

— Он что — радиоактивный?

— Вроде того, — ответил Амит. — Но если его не трогать, бояться нечего.

Эта часть легенды о ковчеге была очень похожа на правду.

— Верно, Шарлотта?

Она взглянула на светящиеся останки в ковчеге. Моисей? Взгляд ее вернулся к обугленному трупу Коэна. Не зная ответа, она помотала головой.

— А, вон еще одна, — выпалил Енох, показывая на основание купола, где его взгляд случайно наткнулся еще на одну камеру слежения. — Смотрите.

Подойдя на два шага, Амит задрал голову и уловил блик крохотного объектива.

Дело становится все более интересным.

«Если камеру повесили здесь не для отвода глаз, — подумал он, — то мусульмане были уверены, что отснятый материал их здорово повеселит».

— А на той, что внизу, тоже остались классные кадры, как я палю в Колодце душ, — сознался Енох. — Плохо дело.

Амит и Шарлотта одновременно взглянули на него — обоим стало не по себе.

— В кого палил-то? — спросил Амит.

Щеки Еноха тут же зарделись. Он пожал плечами.

— Мера предосторожности.

Брови Амита взметнулись вверх.

«Колоссальная неприятность», — подумал он.

А израильтяне думали, что у них уйма времени провернуть все это. Подойдя к краю камня и перебравшись через заграждение, он внимательно осмотрел стены над галереей. И сразу же заметил объектив еще одной камеры, глядящей вниз метрах в трех за арабом, которого он изрешетил пулями. Он застонал от досады.

— Еще одна? — воскликнул Енох.

— Ну да, — со вздохом ответил археолог.

— Вы сделали то, что должны были сделать, — сказала Шарлотта. — Если бы вы не остановили их…

Она показала на останки раввина, и глаза израильтян проследили за ее рукой.

— Представляете, чем все могло кончиться?

— Представляю.

Склонившись над перилами, Амит замер как вкопанный: он увидел ковчег. Неужели Коэн всерьез верил, что, вернув легендарную реликвию на Камень мироздания, он тем самым истребует Божье возмездие и обрушит его на мусульман? Он надеялся, что легионы ангелов придут и освободят Сион? Опять же, что было бы, если б Коэну на самом деле удалось достичь своих целей? От внезапного ощущения колоссального бремени смерти, посеянной вокруг, Амиту стало холодно.

Он понял, что буря еще только зарождается.