Читать книгу - "Осиная Фабрика - Иэн Бэнкс"

Дома я сразу пошел в свою комнату. Я оставил ружье, проверил Военный Мешок и надел ремешок от него на голову, быстро закрепив другой на поясе. Я опять запер комнату и пробежал трусцой до моста, восстанавливая дыхание. Когда я миновал узкую калитку на середине моста, я ускорился.

На Кроличьих Землях все было так, как я оставил — кролик лежал задушенный в сломанной катапульте, песок был взбит и перемешан там, где я упал. Ветер по-прежнему шевелил траву и цветы, и вокруг не было животных, даже чайки еще не заметили труп. Я тут же начал работать.

Сначала я достал двадцатисантиметровую бомбу для рытья траншей из Военного Мешка. Я разрезал анус кролика. Я проверил бомбу, особенно сухость белых кристаллов взрывчатой смеси, добавил соломину пластикового взрывателя и заряд взрывчатки вокруг дыры, пробитой в черной трубке, и заклеил все лентой. Я запихнул все внутрь еще теплого кролика и поставил его как бы сидящим на корточках и смотрящим на норы. Потом я взял несколько меньших бомб и поставил их внутри кроличьих нор, наступив на крыши туннелей так, что они провались внутрь и оставив на поверхности только соломинки взрывателей. Я наполнил пластиковые бутылки из-под растворителя и зажег зажигалку, оставил ее лежать на вершине обрыва, в котором было большинство нор, вернулся к первым обрушенным норам и зажег взрыватель своей одноразовой зажигалкой. Запах горящего пластика оставался в моем носу, и яркий отсвет горящей смеси плясал перед глазами, когда я торопился к следующей дыре, взглянув на часы. Я поставил восемь бомб и смог зажечь их все за сорок секунд.

Я сидел на вершине склона над норами, а зажигалка Огнемета слабо горела в солнечном свете, когда, чуть больше чем через минуту, взорвался первый туннель. Я почувствовал это задницей и улыбнулся. Остальные норы скоро тоже взорвались, облако дыма от заряда вокруг каждой бомбы вырывалось из земли за секунду до основного взрыва. Разбросанная земля выстрелила на Кроличьи Земли, и звук взрывов прокатился по воздуху. Им я улыбнулся. Вообще-то шума было немного. Вы не смогли бы услышать ни звука, если бы были в доме. Почти вся энергия бомб ушла на выброс земли и воздуха в конце туннелей.

Первые оглушенные кролики вышли наружу, у двоих из них шла из носа кровь, в остальном они казались неповрежденными, но шатались, почти падали. Я сжал пластиковую бутылку и выдавил струю бензина над фитилем зажигалки, которую я держал алюминиевым креплением от палатки в нескольких сантиметрах от горлышка. Бензин загорелся, когда пролетал над фитилем в маленькой стальной чашечке, зарычал в воздухе и со вспышкой упал вокруг и на кроликов. Они загорелись и побежали, шатаясь и падая. Я поискал вокруг еще кроликов, а первые два горели в центре Земель и, наконец, упали в траву, с негнущимися лапами, но дергаясь и потрескивая на ветру. Небольшой язычок пламени лизнул рот огнемета, я задул его. Появился другой, меньший кролик. Я задел его струей огня, и он метнулся за пределы поражения, направляясь к воде около холма, на котором сумасшедший самец атаковал меня. Я запустил руку в Военный мешок, вытащил воздушный пистолет, взвел его и выстрелил одним движением. Я промахнулся, и кролик утащил столбик дыма вокруг холма.

Я достал еще три кролика огнеметом до того, как я его загасил. Последнее, что я сделал, это выстрелил пылающим потоком бензина на набитого самца, до сих пор сидящего мертвым и сочащимся кровью на переднем плане Земель. Пламя упало вокруг, и кролик исчез в катящемся оранжевом и завивающемся черном. Через несколько секунд загорелся взрыватель, и после приблизительно десяти секунд масса пламени выплеснулась вверх и наружу, выбросив что-то черное и дымящееся больше чем на двадцать метров в вечерний воздух и разбрасывая куски по Землям. Взрыв, намного больший, чем взрывы в норах и при отсутствии чего-нибудь, что могло бы его приглушить, треснул над дюнами как удар кнута, заставив уши зазвенеть, я даже подпрыгнул.

Остатки самца, упали далеко позади меня. Я шел по градиенту горелого запаха до места, где они лежали. Большей частью это была голова и грязный кусок позвоночника и ребер, а также около половины кожи. Я стиснул зубы и поднял теплые останки, принес их на Земли и, размахнувшись, бросил их с вершины обрыва.

Я стоял в косых солнечных лучах, теплых и желтых, в вони горящей плоти и травы на ветру, в дыму, поднимавшемся в воздух из нор и от трупов, сером и черном, в сладком запахе несгоревшего бензина, который шел от Огнемета, лежащего там, где я его оставил; я дышал глубоко.

Остатками бензина я залил тело катапульты и пустую бутылку от Огнемета, лежавших на песке, и поджег их. Я сидел со скрещенными ногами недалеко от огня, уставившись на него с наветренной стороны, пока он догорел, и стали видны только остатки Черного Разрушителя, потом я взял его испачканный сажей скелет и закопал там, где он погиб, под холмом. У холма теперь будет имя — Холм Черного Разрушителя.

Огонь везде погас, трава была слишком молодая и влажная, чтобы загореться. Но я не был бы озабочен и если бы она загорелась. Я подумал, не зажечь ли кусты дрока, но когда распускались цветы, они выглядели так весело, и живые кусты пахли лучше, чем горелые, поэтому я не стал. Я решил, что я устроил достаточно разрушений для одного дня. Катапульта была отомщена, кролик — или то, что он означал, его дух, наверное — опозоренный и разрушенный, получил жестокий урок, и я чувствовал себя хорошо. Если бы ружье было чистым и внутри прицела или где-нибудь в другом месте трудном для чистки не было песка, оно почти того бы стоило. Бюджет Обороны выдержит покупку новой катапульты завтра, просто арбалету придется подождать до следующей недели.

С этим прекрасным чувством удовлетворенности внутри, я собрал Военный мешок и утомленно пошел домой, думая о случившемся, пытаясь вычислить, как и почему, понять какие выводы должны быть сделаны и какие знаки прочитаны во всем этом.

По пути я прошел мимо кролика, которого считал убежавшим, он лежал недалеко от сверкающей чистой воды ручья, черный и перекошенный, зажатый в странную искаженную позу, его сухие глаза обвиняюще уставились на меня.

Я спихнул его в воду.

4

Моего другого мертвого дядю со стороны матери Эрика звали Хармворс Стоув. Он был бизнесменом в Белфасте, он и его жена смотрели за Эриком в течение почти пяти лет, когда он был маленьким. В конце концов, Хармворс совершил самоубийство с помощью электрической дрели и сверла в четверть дюйма. Он вогнал сверло сквозь боковую кость черепа и, обнаружив что жив, поехал в ближайшую больницу, где позже умер. На самом деле, я думаю, что я немножко причастен к его смерти, она случилась меньше, чем через год после того, как Стоувы потеряли своего единственного ребенка, Эсмерельду. Они не знали — и никто не знал — она была одной из моих жертв.

5

Этой ночью я лежал в постели, ожидая возвращения моего отца и телефонного звонка, думая о случившемся. Может быть, большой самец не с Земель, а какое-нибудь дикое животное, которое пришло в норы извне, чтобы терроризировать местных и сделаться главным, но погибло, встретив превосходящее его существо, которое оно не могло понять.