Читать книгу - "Как закалялась жесть - Александр Щеголев"

И оказался прав.

Он оказался даже более прав, чем хотел и на что рассчитывал! Десяти минут пребывания в нехорошем особняке хватило, чтобы обнаружить главное. Что там недоеденный племянник! Похороним, изобразив скорбного лица выраженье, — и привет… В подвале был найден труп Купчинского Анатома. Да-да, того самого, которого питерская ментура во главе с местным ЗООПом упустила в свое время…

Известнейшая личность, этот Анатом, что и говорить. Фамилия — Крамской. Не художник, конечно, а серийный монстр. Несколько лет наводил ужас на весь Юго-восток Питера. Практиковал фирменный удар: узким лезвием в спину — между верхними позвонками грудного отдела, перерубая спинной мозг. Этакий извращенный гуманизм: в результате подобной «операции» жертва полностью теряла чувствительность, то есть боли не чувствовала. Работал школьным учителем биологии. В свое время раскрыл сам себя, выведя свой класс на натурный урок анатомии, где приготовил детишкам труп для изучения… Этот легендарный маньяк-людоед до сих пор умудрялся пребывать в бегах; и вот — валяется на полу, зарезанный, как теленок. Спрашивается, что он делал в этом доме? И кто его прикончил — не покалеченная же хозяйка дома? Не девчонка же со студентами?..

* * *

Следственные действия в особняке стремительно разворачивались. Видавшие виды спецы действовали слаженно и весело, хотя глаза у них, честно говоря, разбегались, а души горели.

Масштабы и перспективы будущего уголовного дела вызывали головокружение…

Однако, поработать, увы, милиционерам не дали. Даже насладиться процессом толком не позволили. Получаса не прошло, как в их работу вмешалась Федеральная служба безопасности. Произошло это настолько неожиданно и в такой обидной форме, что у полковника Андрея Робертовича Дырова просто зла не хватило.

Это было одно из его слабых мест: вечно ему не хватало зла.

…Подкатил «бегунок» на машине с мигалкой. «Бегунок» (он же «бегунец») был в чине майора, а послал его, в натуре, кто-то из «яйцевиков»… Кто такой «яйцевик»? Тот, кто ведет в своем кабинете сидячий образ жизни, то есть большею частью сидит на… ясно, на чем. Это словечко было характерно только для ФСБ, в милиции таких чинов называют «подсидельниками» (производное от «подполковника» и глагола «сидеть»).

Бегунка провели к Драматургу. Полковник опустил стекло машины и спросил:

— Чего у вас?

Майор молча протянул бумажку. Несколько секунд Дыров ее рассматривал, каменея лицом. Потом — рывком — распахнул дверцу, чуть не опрокинув гонца (тот едва успел отскочить), и вылез.

— Какая скотина подсуетилась? — осведомился он. Если б взглядом можно было расстрелять, лежал бы сейчас горемыка-майор, забрызгав мозгами асфальт.

— Дело передается в ведение нашего Следственного управления, а также Управления особых действий, — ответил бегунок дипломатично.

— За дурака-то меня не держи! Ты чей?

— Товарищ полковник, вы только не горячитесь…

— Да я вашу же «девятку» с цепи спущу! Раком стоять будете!

— У нас все законно. При чем тут «девятка»? Постановление, вот, имеется…

На казенном лице майора мелькнула и в сей же миг пропала гадкая улыбочка. Дыров, конечно, заметил это. Дернул щекой, собираясь что-то ответить, но передумал. Перечитал доставленный ему документ и сказал уже спокойно:

— Ты что, «точеного» западло хочешь прихватить?

С «точеным», то есть с начальником, стоявшим за его спиной, он блефовал. Никто за спиной Дырова не стоял, сам дернулся. А «прихватить западло» означало использовать официальный документ несправедливо, низко. Бывают ситуации, когда, согласно внезапно всплывшей бумаге, ты оказываешься неправ, но по совести — по всем, блин, понятиям, — прав именно ты, ты, ты! Сейчас, по мнению Дырова, была такая ситуация. Однако… Бегунок принес в зубах постановление, подписанное самим Генеральным прокурором Российской Федерации. Из коего следовало, что производство по данному делу и все материалы проверки полностью переходили под юрисдикцию ФСБ, исключая все прочие следственные управления — из МВД, из СВР и даже из ГРУ… Серьезная бумага. Крыть этот джокер Дырову было нечем: он-то запасся постановлением всего лишь главного московского прокурора, даже не окружного.

Короче, менты обязаны были удалиться, да так, чтоб пятки сверкали.

— Товарищ полковник, не горячитесь, — повторил все понимающий гонец. — Тут нет первых и нет последних. Сегодня вы последний, завтра мы. Ведь это еще при Деде было…

Дедом в свое время называли Щелокова.

— Ты-то откуда можешь Деда помнить, кутенок. Мы что, по-твоему, должны объект голым бросить?

— Так наши сейчас прибудут… А вон, уже едут!

И правда, подкатил автобус с «Альфой», один «мерс», пара машин попроще. У самого входа в дом припарковался медицинский спецтранспорт — «скорая» да «перевозка», то есть фургон, в котором трупы транспортируют. Про трупы-то они откуда узнали? — поразился Дыров. Да уж, подсуетились по полной… Личный состав принялся неспешно выгружаться. Известный своей интеллигентностью Драматург махнул в отчаянии рукой и оглушительно гаркнул на всю улицу:

— Снимаемся нах…! Проеб…ли нас!

Что означало: в который раз милицию опустили, сволочи…

Бегунок исчез. ОМОН начал сворачиваться. «Опущенные» офицеры понуро выбрели из особняка. Полковник Дыров шипел себе в нос:

— Всё, козлы… ну, всё… не предусмотрел, дурак старый…

Командир ОМОНа подвалил к командиру «Альфы».

— Поработаешь, — звони, — сказал он по-свойски. — По бабам, пивка…

— Пивка? Я б и сам справился, но без тебя нельзя.

— Точняк, нельзя.

— Там — как? — «альфовец» показал на дом.

— Говно там. Как в кишке окажешься. Не пиликай по раковинам, а то в свои же корки попадешь…

Переводить на русский последнюю из фраз нет смысла.

* * *

Поистине: кто был первым, тот станет последним. Недолго музыка играла на улице имени госбезопасности…

…Милиция во главе с полковником Дыровым, грубо выпнутая под зад, уехала от окруженного «Альфой» особняка. Одни спецы сменили других. Однако вторая компания офицеров — тех, что из ФСБ, — даже не успела толком внутрь войти. К «яйцевику», расслабленно курившему возле «мерса», подошел высокий широкоплечий господин в светлом плаще и светлой шляпе. Позади, шагах в трех, прячась за его спиной, остановился командир «альфовцев», — растерянный, досадливо покусывающий губу.

— Цыпляк? — спросил подошедший.

— ПОЛКОВНИК Цыпляк, — выцедил представитель ФСБ.

— Отлично. Снялись и уехали. — Незнакомец улыбнулся.

Полковник поперхнулся дымом.

— Ч…чего?!!

— Следи за губами, разведка. Снялись и уехали.