Читать книгу - "Крестное знамение - Крис Кузнецки"

— И я не помню, — подтвердил Альстер. — А вы, Мария?

— Вроде бы нет. — Наступила короткая пауза, которую Мария прервала восклицанием: — Подождите-ка! Арка! Я кое-что вспомнила по ее поводу. — Она вскочила и бросилась к двери. — Все оставайтесь на своих местах. Я должна кое-что проверить. Я скоро вернусь.

Все четверо одновременно кивнули в полнейшей растерянности.

— Черт, Ди-Джей, мы упускаем мое любимое шоу! — Пейн схватил фотографию лошадей и бросился в коридор.

Джонс со смехом последовал за ним.

Пейн с Джонсом спустились по деревянным ступенькам и нашли Марию в кабинете Альстера. Она просматривала свое видео, пытаясь найти в нем новые свидетельства о распятии.

— Вы, наверное, подумали, что я совсем сбрендила, когда выбежала из комнаты. Но дело в том, что благодаря разговорам об арке я кое-что поняла. Я думаю, что на одном из барельефов имеется ключ ко всему.

Брови Джонса вопросительно изогнулись.

— Что за ключ?

— До того момента как Петр заговорил об использовании мандрагоры римлянами в качестве наркотика, я об этом практически не задумывалась. Его слова открыли мне глаза на возможность одного интересного варианта.

— Секундочку, — прервал ее Пейн. — О какой такой мандрагоре вы ведете речь? О каком-то экзотическом яде?

— Не совсем, — ответил Бойд, входя в кабинет. За ним следовал Альстер с раскрасневшимися от быстрой ходьбы щеками. — Мандрагора — растение с раздвоенным корнем, очень напоминающим человеческое тело. Благодаря такому сходству представители многих древних цивилизаций полагали, что оно обладает магическими свойствами. Поэтому она и получила свое имя, так как происходит от латинского mandragora, что значит «наполовину человек, наполовину дракон».[23]

— Как я уже говорила, — продолжала Мария, — мне удалось найти некоторые новые свидетельства, которые могут пролить свет на события, связанные с распятием Христа. Я абсолютно уверена, что в одном из барельефов есть определенная странность.

— Странность? — переспросил Бойд. — Какая странность?

Вместо ответа Мария нажала кнопку воспроизведения на видеомагнитофоне, а сама отошла в сторону, чтобы все могли без помех увидеть трагедию, воплощенную в камне. Изображения из катакомб тяжело проплывали перед их глазами подобно танкам, направляющимся к беззащитной деревушке. Мария понимала, что, как только камера приблизится к арке, традиционным обывательским представлениям о начале христианства предстоит пережить серьезное испытание.

— По правде говоря, я удивлена, что никто из нас раньше не обратил на это внимание. Посмотрите на арку. Внимательно рассмотрите различные эпизоды распятия. Замечаете что-то такое, что явно не стыкуется со всем остальным?

На барельефе на двух нижних блоках было изображено, как Иисуса пригвождают к кресту и как затем группа римских легионеров поднимает крест. На следующей паре барельефов был запечатлен Христос, висящий на кресте; из его рук и ног кровь струится на землю, а над головой висит надпись со словами «Iesus Nazarenus Rex Iudaeorum».[24]Камни у самого верха арки повествовали о событиях, непосредственно предшествовавших гибели Христа: о мгновении, когда он испил уксуса с губки, и о мгновении, когда голова его упала на грудь, смиренно приемля приход смерти.

— Извини, дорогая, но мне кажется, наши поиски совершенно бессмысленны. Я не вижу здесь никаких странностей.

— Ну посмотрите же внимательнее! — настаивала Мария. — Забудьте все то, что вы, по вашему мнению, знаете о распятии Христа, и постарайтесь воспринять эти барельефы свежим взглядом. Что их создатель говорит нам о происходящем?

Тяжело вздохнув, Бойд стал внимательнее всматриваться в барельефы. Он считал подобное занятие пустой тратой времени, так как изображения на арке, как ему казалось, навеки засели у него в памяти. И все-таки в душе он надеялся, что на видеопленке разглядит нечто такое, что упустил в катакомбах. Возможно, какое-то имя или лицо, которое он просмотрел. Или даже местонахождение еще одного свитка.

— О Господи! — У Альстера от неожиданности перехватило дыхание. — Взгляните на изображение земли на пятом барельефе! — Чтобы сделать свои слова яснее, он подбежал к телевизору и ткнул пальцем в блок, находившийся слева от смеющегося человека. — Смотрите сюда, чуть-чуть ниже моего пальца, рядом с основанием креста.

Пейн внимательно рассматривал изображение.

— Похоже на цветок.

— Не просто на цветок, — уточнил Альстер. — А на особый цветок.

— Особый? В каком смысле? — Пейн бросил взгляд и на другие изображения на арке и постепенно понял, что цветок есть только на одном из барельефов — там, где Иисус был изображен пьющим с иссопа. Кроме того, это был единственный барельеф, на котором вообще имелся фон, — факт, исполненный особого значения для всех присутствующих. — Минутку! Вы хотите сказать, что?..

Пейн взглянул на Марию, она кивнула, и все поняли, что Альстер нашел именно то, что она имела в виду. Она сразу узнала на барельефе цветок, определить который было несложно для человека, знакомого с растениями необычного вида. Перед ними была Mandragora officinarum, растение, из которого изготавливался самый популярный наркотик в Римской империи.

Тот, благодаря которому теперь могла произойти настоящая революция в истории религии.

Во второй раз за последние две тысячи лет.