Читать книгу - "Билет в ад - Лоран Ботти"

Видения обрушились на него хаотическим каскадом, вспышки памяти превратились в безумный фейерверк, где смешались прошлое, настоящее и будущее. Лежа в кровати и почти не чувствуя ремней, которыми он был к ней привязан, Давид отчаянно пытался упорядочить эти видения и одновременно боролся с паникой — по мере того, как эффект снотворных рассеивался, она все больше завладевала им.

Он не знал, к чему «все это» — в свои девять лет он не мог назвать иначе призрачную лавину грядущих событий — приведет их с мамой, и хотя при желании, скорее всего, смог бы узнать точно, сейчас он не хотел пробуждать в себе силу. Непонятно откуда к нему пришла уверенность — и сейчас он изо всех сил цеплялся за нее, чтобы не кричать от ужаса, не звать на помощь маму или кого угодно, — что именно ему предстоит спасти маму. А ради этого он должен был беречь силы. Держаться до последней минуты, до последней секунды. Вот почему, даже после ухода доктора, он больше не пытался проявить свои способности. Он мог бы, по крайней мере, разорвать свои путы, но чувствовал, что не имеет на это права. Он не знал, до каких пределов простирается его сила, но знал, что должен экономить ее как только возможно, пока не придет время раскрыть ее полностью для решающего удара.

Эту перспективу он принял совершенно безропотно. Кроме того, он все еще чувствовал себя слегка одурманенным и не знал, что могло бы произойти, если бы он в таком состоянии попытался вызвать силу. Как мог бы отразиться на ней эффект снотворного?..

А вдруг снотворное ослабило его способности?

Давид в ужасе отогнал эту мысль.

Из коридора донесся какой-то приглушенный шум. Давид прислушался. Доктор все не возвращался. Возможно, был уже мертв, как Давид ему и предсказал немногим раньше… А человек-горилла? Мальчик чувствовал, что тот где-то недалеко, стоит на страже. Кажется, доктор говорил с ним… но это было минут пятнадцать назад. Или десять? Или пять?..

Шум стих. Теперь в ушах Давида была лишь глухая ватная тишина.

Он повернул голову к окну, словно для того, чтобы избавиться от навязчивых видений: Джорди, куда-то бегущий… нечеловеческий крик боли… обжигающее дыхание пламени… кровь, крики, смерть… и все это — посреди безмятежного, почти рождественского заснеженного пейзажа… зимнего рая, мгновенно превратившегося в преисподнюю…

Давид попытался сосредоточиться на причудливых, каждое мгновение меняющихся узорах, образованных завитками и прядями тумана. Перед ним возникали и исчезали прозрачные, слегка фосфоресцирующие, едва различимые образы… Вдруг ему показалось, что он увидел лицо — то же самое, что и накануне, лицо девочки, примерно его ровесницы. Ее косички плыли по ветру. Она улыбалась Давиду в клубах тумана, слабо вспыхивающих за миг до того, как рассеяться. Оптический обман, подумал он. Но все равно ему нравилось смотреть на это личико, на котором читались дружелюбие и сочувствие, — это придавало ему храбрости, и он чувствовал себя не таким одиноким…

Из коридора снова донесся какой-то шорох, заставивший Давида вынырнуть из оцепенения. Он пристально взглянул на дверь…

…и тут же перед ним, как вспышка, возникло четкое и ясное видение.

Мама скоро будет здесь!